Утром четырнадцатого июля я покинул особнячок советника, надеясь никогда туда не возвращаться. Мой отпуск подходил к концу. Вместе со мной съезжал и Митька – в ту самую закрытую академию, куда меня так настойчиво сватали.
– Береги себя, Митенька! – Матушка целует склоненную голову моего названого брата. – Пиши только, хотя бы изредка, чтоб я не волновалась. Или звони, телефон госпиталя знаешь…
Шум-гам, вокзал. Сопровождает брата в сие таинственное заведение неизменный помощник Милославского – Антон Алексеевич. «Учебка» расположена где-то в пригороде, интереса к местоположению специально не проявлял, мало ли, вдруг это Страшная Государственная Тайна. Хорошо, что у Митяя протекция с самого верха; как я понял, вступительных экзаменов там нет, попасть можно только по направлению. Какое-то первоначальное тестирование на профпригодность будет, но суть испытания от абитуриентов скрывается.
– Удачи, брат! – обнимаю напоследок этого верзилу. – Пиши мамке, я пока бомж, через нее новости про тебя узнавать буду.
– Кто ты?
– Бомж. Это аббревиатура. Без определенного места жительства – как раз про меня.
– Хорошее слово, надо будет запомнить. Бывай, Горыныч; мама… – Разжав объятия, Митька резким движением подхватывает чемодан и скрывается в недрах пригородного поезда. Краем глаза вижу, что Антон кивает кому-то в толпе, прежде чем двинуться вслед за братом. Проследив за взглядом, вижу еще одного молодого человека с чемоданом, который решительной походкой направляется к вагону. Вот и попутчик для Митяя, познакомится хоть с кем-то заранее, всяко не так волноваться будет. Хоть парень и хорохорится, но ехать в неизвестность, которая к тому же определит его дальнейшую судьбу, ему явно страшновато.
Удачи, брат!
Поезда на Москву идут если и не один за другим, то все же часто, так что долго околачиваться на вокзале не приходится.
– Мам, ну все! Я через пару дней вернусь, ну что ты?..
– Опять оба уезжаете… – Маман все-таки не выдержала и пустила слезу.
– Угу, только я-то вернусь вскорости. А Митька… Это ж мечта его исполняется. Не плачь, мам! Станет наш Митька еще генералом, будут его подчиненные бояться! – Попытка развеселить оказалась провальной, мать расплакалась еще пуще.
– Оба вы теперь не мои…
– Мам, ну что ты глупости говоришь? – Прижимаю к себе эту хрупкую женщину крепко-крепко. – Твои мы. Просто выросли… – Пускаю сквозь нее волну