Так и повелось – большинство посещали занятия, словно
первоклашки музыкальную школу, и лишь совсем немногие неожиданно
втянулись, вошли во вкус. К собственному удивлению в числе
последних оказался и Артём. То, что началось как требование
Кардинала, переросло в настоящее увлечение. Даже азарт какой‑то
появился. Хотя тут свою роль сыграло подчинённое положение
Лазовского. Единоборства с давних времён становились для слабых
духом школой воспитания характера, силы воли. Никакие
сверхъестественные способности не вытравят из души бесхребетного
слизняка, победить себя можно только через преодоление боли и
лишений. Лишь пройдя через горнило тяжёлых тренировок, добившись
чего‑то не по воле обстоятельств, а тяжёлым трудом, лишь тогда
обретаешь уверенность.
И, надо сказать, Волков ценил таких учеников. С Артёмом и ещё
десятком ему подобных энтузиастов, среди которых были как Меченые,
так и нормальные люди, он занимался лично. Стоило ли удивляться,
что тренер быстро заметил необычно задумчивое состояние
Лазовского?
– Артём, ты чего как сонная муха копошишься?! Сейчас не
время и не место витать в эмпиреях, – Волков прервал учебную
схватку почти сразу после её начала, тут же принявшись распекать
Лазовского. – Какого чёрта, спрашивается, ты за руку его
вцепился?! Сколько раз говорил – уход с линии атаки, удар и
добивание. На всё про всё несколько секунд, а ты тут брачные игры
бегемотов устраиваешь! Я тебя не узнаю.
Артём работал в паре с крепким парнишкой из Ниженки, который
прибыл в Башню вместе с Волковым. Так сказать, для обмена опытом.
Ещё год назад он скрутил бы Лазовского в бараний рог, теперь же
противники были примерно равны. Как могут быть равны виритник,
сознательно не пускающий в ход свои способности, и обычный
человек.
Однако Волков был недоволен. Как и всякий хороший тренер, он не
знал слов «сойдёт» и «вроде бы получается», от своих учеников он
требовал идеального исполнения приёмов. Лучше знать две‑три связки
ударов и правильно их исполнять, чем держать в голове кучу ухваток,
но ни одной толком так и не овладеть. Лазовский, вдруг ни с того ни
с сего начавший повторять прежние свои ошибки, серьёзно его
огорчил.
– Прошу прощения, тренер. Проблем много накопилось, никак
из головы не уходят, – Артём изобразил короткий поклон.