Этим я и воспользовался, выбросив
клинок вперед. Острие меча с легкостью нашло дорожку между ребер
человека и выскочило у него из спины. Эрвет заорал как бешеный и
дернулся в сторону, лишь расширив рану.
Я выпрямился и рванул меч на себя и
вниз, распоров врагу брюхо. Содержимое разрезанных кишок растеклось
у дикаря по ногам, а он, не прекращая верещать, медленно осел на
спину.
Впрочем, у меня не было времени
добить крикуна — другие эрветы продолжали наседать, без остановки
нанося удары по щитам моих товарищей. Поднырнув под руку очередного
противника, я заколол его в бок, метя в сторону сердца. Клинок
достиг цели, и разъяренный дикарь мигом потух, словно задутая
свеча. Вырвав меч из уже мертвого тела, я бросился на помощь Барли,
который рубился сразу с тремя дикарями и уже начал сдавать
позиции.
Прыгнув в центр схватки, я ошеломил
группку эрветов и отвлек внимание двух из них на себя. Барли у меня
за спиной без труда зарезал своего противника, пока я обменивался
ударами с рослым бойцом и еще одним воителем, который на поверку
оказался женщиной. Впрочем, появление девушки в рядах дикарей меня
не удивило. Я знал, что местные не остановятся ни перед чем, и
скорее заставят собственных женщин воевать с ними на равных, чем
признают поражение и сложат оружие перед мощью Ригиторума. Сами
виноваты!
Я отбил очередной удар заточенной
кости с помощью щита и изо всех сил пнул женщину в колено. Дикарка
вскрикнула и припала к земле, где Барли ее и заколол одним
отточенным движением, как свинью. Никаких колебаний — или она, или
мы.
На его месте я бы тоже предпочел
второе.
В ожесточенной схватке было сложно
разобрать, где свои, где чужие, и насколько плохо у Восьмого идут
дела. Где-то на задворках сознания я понимал, что полк до сих пор
не смяли исключительно благодаря поддержке аркебузиров, которые
заняли выгодное положение наверху. Гром их выстрелов то и дело бил
по ушам, и я знал, что от каждого слаженного залпа наших стрелков
несколько десятков эрветов падают замертво. Вот и сейчас голова
стоявшего передо мной противника лопнула, как арбуз, забрызгав все
вокруг густой кровью вперемешку с мозгами. Я вовремя зажмурился и
отвел глаза, однако острый осколок черепа все равно резанул меня по
щеке.
Впрочем, я получил долгожданную
передышку, и посмотрел направо, за спины своих сослуживцев.