Всё же Юлька права: нужно закрывать долги прошлого, ставить
уверенные точки, чтобы идти по жизни дальше. Иначе сосёт под
ложечкой и постоянно хочется обернуться, пошарить взглядом по
коридору. Не то, чтобы я чего-то ждала, нет, но что-то ещё не до
конца умерло во мне от всей этой истории с Геной Романовичем
Крокодилом.
Ева Гепардовна косилась на меня задумчиво, но ни о чём не
спрашивала. Как-то в одночасье она оставила меня в покое, но
взгляды кидать и молча наблюдать, как я работаю, никто ей не
запрещал.
Ровно через неделю меня вызвала кадровичка и, старательно
показывая в натянутой улыбке зубы, радостно заявила:
– Поздравляю! Мы решили сократить ваш испытательный срок, теперь
вы работаете на постоянной основе! Евангелина Гербертовна очень вас
хвалила, а мы умеем ценить старательных и дисциплинированных
сотрудников!
Сомневаюсь, что Гепардовна пела мне дифирамбы. Чуяло моё сердце:
здесь порылся некий Крокодил, и меня так и подмывало пойти и
сказать ему в лицо всё, что я о нём думаю. Что не нуждаюсь в
подачках. Что я действительно молодец и хорошо работаю. Но вместо
этого я скромно улыбнулась и изобразила бесконечную радость. Ещё
бы: мои труды оценили. Статус повысили, так сказать.
– Ну, и почему ты бесишься? – философски заметила Юлька. – Всё
ведь прекрасно? Работа есть – раз, деньги платят – два. Можно
какое-то время не думать о завтра.
Мудрая моя Юлька. Права на триста процентов. Мне даже аванс
выплатили, что совершенно не было лишним.
Я наконец-то восстановилась в институте, правда, на заочное
отделение, но зато на третий курс. До этого я умудрилась окончить
колледж по специальности цветовода – всё, что я могла себе
позволить в моём тогдашнем беременном положении.
Очень помогли мне в то время кое-какие сбережения на карточках,
что остались от прежней хорошей жизни, и то, что я удачно
пристроила собственную квартиру в хорошие руки: сдавала жильё. Для
этого мне пришлось вернуться в любимый город, но к тому времени
воды утекло много, и я не боялась столкнуться с Крокодилом.
Я могла бы больше не бегать. Осесть на своих законных квадратных
метрах, вернуться назад в институт, найти работу и жить. Но больше
меня в городе детства ничего не держало, а мой растущий живот мог
стать очередным фонтаном массовых сплетен.
К тому времени я уже ничего не боялась, но трепать нервы на
всех, кто захотел бы меня пнуть, я не собиралась. Да и воспоминания
о неудавшемся замужестве не способствовали желанию начать всё
сначала в том месте, где я родилась и выросла.