Красивый сукин сын. Загляденье. Недаром кадровичка с задорным
курносым носиком говорила о нём с придыханием.
И тут меня накрывает волной. Некстати. Но у меня всё происходит
именно так. Я вдруг вспоминаю, как собиралась ему лысину полировать
бархоткой. У Гены-Крокодила настолько густые волосы, что в них
пальцы с трудом просунуть можно. Мех. Шуба, а не волосы. Я это
помню, чёрт побери!
Подавляю накативший хохот, но смешок всё же вырывается –
клокочущий, громкий, дурацкий.
– Какая же ты неловкая, Лилия! – Гепардовна, кажется,
разгепардена не на шутку: хватает меня за руку и силой пытается
оттянуть в сторону. Северин добычу отпускать не желает – впивается
пальцами в плечи так, что у меня в глазах темнеет.
Они что, меня разорвать на части решили? Больно же!
– Ай! – вырывается из глубины души вопль, и эти двое,
испугавшись, резко бросают меня на произвол судьбы. Судьба, как
всегда, не подкачала: по её величайшему соизволению я падаю –
теперь не вперёд, а назад, и если бы не Крокодил, последние б мозги
на здешнем импортном кафеле растеряла.
Он ловит меня, как бейсбольный мяч – в красивом полёте.
Прижимает к себе на миг, как ценный приз, а затем, зачем-то
поправив кудряшки, что упали мне на глаза, осторожно убирает руки,
с опаской поглядывая, как я покачиваюсь на не очень устойчивых
каблуках. Да, я их надела – туфли на каблуке! Хотела казаться
красивой и подчеркнуть стройность и элегантность своей фигуры. Я же
шла сюда всех покорять, чтобы меня на работу взяли!
– Ты что здесь делаешь? – спрашивает он не очень вежливо.
За тобой гоняюсь, блин. «За тобою бегала, Дед Мороз, пролила
немало я горьких слёз!».
– Работаю я здесь, – бурчу отчаянно под нос.
– Это наша новенькая, – заискивающе стелется Ева Брауновна
Гитлер. – Неопытная ещё, вы уж простите, Геннадий Романович!
Фу. Фу-у-у и всё! Я ей королевича желала? Так вот: беру свои
слова обратно. Фигу ей с маком, а не рыцаря на белом «Мерседесе»!
Разочаровала буквально за секунду.
Северин смотрит на меня долгим взглядом, а затем уходит. Уже не
так стремительно и не так уверенно, как летел до этого. Мне всё
чудится: он обернуться хочет, чтобы убедиться, что это точно я, не
мираж и не привидение.
Нет, красавчик, зрение тебя не подвело: это я собственной
персоной. И если ты будешь так любезен, то я всё же здесь пока
поработаю, потому что мне очень нужны деньги, а ты хоть и гад, но
платишь своим сотрудникам неплохо. Даже техработникам.