— Это что за… Что за выкрутасы, Белова? — учитель резко убрал
руки и попытался отстраниться. Одного не учел: она все еще
рефлекторно удерживала его за плечи.
— Я решила, что так спущусь… быстрее!
«Господи, что же я наделала? Дура! Какая же я дура!»
— Сама стоять можешь?
— Да, — нервно сглотнула, пытаясь хоть чуточку расслабиться.
— Тогда чего вцепилась в меня, как в родную матушку? —
прогромыхал он, раздраженно скидывая с себя ее ладони и отступая на
шаг. Увеличивая дистанцию между ними.
— Извините! Я не знаю. Я просто…
Голос предательски дрогнул, и она умолкла, будучи смущена до
крайности.
Но что-то в ее интонации серьезно насторожило их
преподавателя.
Чуть склонив голову набок, Виктор Эдуардович уставился на нее
ошарашенным взглядом. При этом так пристально рассматривал, точно
рентгеном насквозь просвечивал. А затем, нахмурившись, изумленно
выпалил:
— Твою же ж… мать!
— В каком…
Ответом он ее не удостоил. Впрочем, и начатый вопрос завершить
не дал.
Просто становил ее взмахом руки и заговорил сам. Но не с ней. С
классом.
— Я отлучусь ненадолго – нужно сделать важный звонок! — сухо
проинструктировал учеников. — Никуда не расходиться! Не шуметь! На
снаряды не лезть! Красницкий, остаешься за старшего! В случае чего
– спрошу с тебя! Всем все ясно?
— Да! — вторил ему дружный хор голосов.
Не обронив более ни звука, Макаров стремительно покинул
спортзал.
Лена же еще несколько минут неотрывно сверлила потерянным
взглядом дверь, через которую он только что вышел, и задавалась
одним-единственным вопросом:
«Что сейчас произошло?»
Приложив дрожащие заледеневшие ладони к пылающим щекам, вновь
задумалась.
«Я ли это была? Я же панически боюсь высоты! — тщетно
пыталась проанализировать собственные действия. — Как я могла? Как
ВООБЩЕ осмелилась спрыгнуть? Еще и… прямиком на ручки к учителю! На
глазах у всего класса! Боже…»
— Да, Белова! — осуждающе поцокал языком Вячеслав. — Ты и
мертвого из себя выведешь! Первый раз Эдуардовича таким
неуравновешенным вижу…
— Ой, вот кто бы говорил! — отзеркалила его же интонацию. — Вся
школа с облегчением вздохнет, а учителя дружно перекрестятся в тот
день, когда тебе аттестат вручат!
Красный надменно фыркнул:
— Что есть, то есть!
Спустя секунду к ней подошел Ромка.
Улыбаясь, что называется, во весь рот, Чернев приобнял ее за
плечи.