Челюсть я потеряла давно и надолго – сидела, выпучив глаза и
открыв рот, и не могла отвести взгляд от вампирского
колдовства.
– Протяни руки, Дара, – мягко приказал Айболит, прожигая меня
тёмно-вишнёвыми, почти чёрными глазами.
Заворожённая, я расцепила пальцы, удерживающие Офу, и послушно
раскрыла ладони. Почти тут же между ними скользнул зелёный кровяной
шар. Не упал, не расплескался, хотя на миг я испугалась, что не
удержу, но этого не случилось: сфера мерно колыхалась меж моих
ладоней, не прикасаясь к коже и не собираясь падать.
– Ты должна накормить его, – горячо выдохнула в ухо Росса, –
по-другому не получится.
Я невесомо покатала шар, ощущая жаркую силу крови и
утвердительно кивнула:
– Забирай.
Дважды повторять не пришлось: мягкие, нежные-нежные ладони
кровочмака слегка прикоснулись к моим пальцам и приняли дар.
Айболит молниеносно отвернулся, словно стесняясь, нескладная
фигура сгорбилась, длинные руки метнулись вверх, к голове,
послышался влажный свист, словно кто-то очень голодный
безобразно-громко втягивал в себя суп, – и наступила тишина.
Я оглянулась. Позади стояли все наши. На лице Ренна застыла
брезгливая гримаса, Раграсс хищно улыбался, показывая клыки.
Мохнатки стояли золотыми изваяниями. По их лицам ничего нельзя
прочесть.
Кровочмак распрямил плечи и повернулся лицом к нам. Обвёл
взглядом всех. Что таилось в его глазах, спрятанных под шторами
век?
– Ты позволишь? – спросил повторно, осторожно приближаясь к Офе.
Я посмотрела на Геллана и Россу Лендра кивнула, Геллан не
спускал с кровочмака глаз.
– Попробуй, – рискнула я.
Айболит провёл паучьей лапкой по лицу деревуна, наклонился и
прикоснулся губами к губам девушки. Казалось, дарил невесомый
поцелуй. Офа вздохнула и пришла в себя.
– Сказка о мёртвой царевне и упыре, – фыркнула я, – фольклор
другого мира! – пояснила для всех, кто заинтересованно прислушался
к моим словам.
Росса деловито провела рукой над Офой и улыбнулась:
– Порядок. Теперь хорошо!
– Вот же собрались – сплошные таланты. А я как булыжник среди
бриллиантов, – буркнула тихо, но Росса живо повернулась на мой
голос:
– Ты баллады писать не пробовала?
Я закатила глаза:
– Только этого мне не хватало для полного счастья. Вставай, Офа.
Всё кончилось.
У девушки кружилась голова, но чувствовала она себя вполне
сносно. И платье почти чистое благодаря Айболиту.