Вообще, все «фокусы» Кузнецова во
вторник на этой неделе, будучи записанными на кино- и видео- ленту,
легко представить киномонтажом или комбинированными съёмками.
Киношники вам и не такое изобразят, если нужно будет! И это хорошая
новость. К хорошим новостям можно также отнести информацию от
Андронова, что ни в Загорске, ни в самой Лавре представителей
иностранных посольств зафиксировано не было. Сказались принятые
заблаговременно меры по блокированию города и Лавры.
Плохим было то, что «чудеса» всё же
имели место быть, что видели их очень многие и информация о них
быстро распространяется в обществе. Людей больше всего впечатлило
появление «из тумана» трёх древних колоколов, в 1930 году
сброшенных с колокольни, разбитых кувалдами и в итоге исчезнувших
без следа в плавильных печах. Один только «Царь-колокол» чего
стоит! Четыре тысячи пудов меди! И он и два других, весом поменьше,
сейчас висят на тех же местах, где они висели до января 1930 года,
когда в Лавру пришли люди с верёвками, кувалдами и ломами...
Ну это ладно. Фокус с колоколами
наблюдало не больше трёхсот человек. В основном студенты духовной
Академии, монахи местного монастыря и служители Патриархата. Хуже
другое. Начал Кузнецов с экспериментов с погодой и результат этого
эксперимента могли наблюдать не только все жители Загорска, но и
лётчики рейсовых самолётов, пролетавших мимо этого района. Минут
через десять после того, как Кузнецов в сопровождении двух женщин
проник в Лавру, небо над городом начало стремительно очищаться. Ещё
через пару минут оно окончательно очистилось, и над Загорском
засияло яркое апрельское солнце.
С вертолёта это выглядело идеально
ровным квадратным колодцем, вырезанным в толстом слое сплошной
облачности, высота которой местами достигала тысячи семисот метров.
Диагонали квадрата равнялись примерно десяти километрам и были
направлены с юга на север и с запада на восток. Город Загорск попал
в этот квадрат целиком вместе со своими ближайшими окрестностями.
Плохо было и то, что, несмотря на довольно сильный ветер, колодец в
облаках продержался до глубокой ночи. К тому времени сам Кузнецов
из Лавры уже давно исчез.
***
Самые мрачные его предположения
оправдались. Он не понимал, почему даже те, в ком он был уверен на
все сто десять процентов, жаждали его крови. Даже Миша Миронов, с
которым его связывает давняя и прочная дружба, начавшаяся ещё
осенью сорок первого, высказал ему прямо в лицо: