— Ну ладно... Двадцать седьмое, так
двадцать седьмое. Спасибо, что предупредил. Пошли дальше? Постой! А
как же?... Двадцать седьмого февраля вечером я была дома. Я точно
помню! Меня родичи не хватятся?
— Не хватятся. Ты и есть дома.
Валяешься на кушетке в своей спальне с фразеологическим словарём
английского языка. Пытаешься зубрить, но у тебя плохо получается.
Тебе музыка из магнитофона мешает. Больше не нужно вопросов. Над
ними ты потом сама подумаешь. Пошли!
Поднимаясь по лестнице вслед за ним,
она тихонько спросила его спину:
— А на сто лет назад можешь?
Не оглядываясь, он буркнул:
— Да хоть на тысячу! Всё, пришли!
Сейчас тихо! — он снял с головы шапку и потянулся к дверному
звонку, но не позвонил и даже убрал руку. Оглянулся на неё. — Ещё
только одно: ничего не бойся! В моём присутствии тебе ничто не
угрожает! Поняла?
Дождавшись её кивка, отвернулся и
позвонил в дверь. Открыл им невысокий — всего на пару сантиметров
выше невысокого Саши — худенький, седой дядька в полосатой пижаме.
Впрочем, он не весь был седым. Густые кустистые брови над
маленькими, карими глазками были черны. Чем-то даже напоминали
брови Брежнева.
Мужчина вопросительно уставился на
них. Она кивнула ему из-за Сашиного плеча, а Саша спросил:
— Пётр Анисимович?
— Да, это я. А вы кто, дети?
— Кто девушка — пока что неважно, а
меня звать Сашей. Я Саша Кузнецов. Мы с вами заочно знакомы. Именно
обо мне и о моей опекунше вы полгода назад разговаривали с судьёй
Мазиной. Помните?
Пётр Анисимович кивнул и
нахмурился.
— Помню... А откуда?... Чем могу
служить?
Ответить Саша не успел. Сверху
послышались шаги и громкий скулёж собаки. Тут же она и показалась.
Большая, породистая немецкая овчарка. Её вёл на поводке мальчишка
примерно тех же лет, что и Саша. Собака рвалась к Саше. Это было
хорошо видно. Мальчишке приходилось одной рукой держаться за
перила, чтобы собака его не опрокинула.
Выскочив на площадку, где они
стояли, собака кинулась к Саше и заплясала на задних лапах. Саша
шагнул к ней и собака упёрлась лапами в его плечи. Было такое
ощущение, что после долгой разлуки встретились два очень близких
друга. Оба — и Саша, и собака — радостно улыбались.
— Клёвая у тебя собаченция. Как её
звать? — спросил Саша мальчишку, обеими руками трепля собаку за
густую шерсть на шее.