Лена вышла, а он встал и
прошёл к умывальнику. Через пять минут, уже умытый и причёсанный,
он сидел в своём кресле, держал возле уха трубку красного телефона
и крутил украшенный серебряным гербом диск номеронабирателя. Ему
нужен был Брежнев. Прежде чем что-либо предпринимать, нужно
ответить на главный вопрос: что делать с Колокольцевой и с её
подопечным? Похоже, что настало время дипломатии!
Четверг, 6 апреля
Леонид Ильич был невыспавшимся и
сердитым. На его вопрос о Колокольцевой заговорил грубо, чуть ли не
матом. Вместо ответа спросил, какие меры он принял, чтобы
предотвратить подобные передачи впредь.
— Распорядился расставить по городу
пять армейских «глушилок». Это в дополнение к стационарным.
Стационарные станции подавления сегодня должны быть оборудованы
дополнительными блоками, которые позволят глушить не только радио,
но и телевизионные частоты. Таким образом мы надёжно перекроем всю
Москву и большую часть области. С сегодняшнего дня и вплоть до
отмены там будут дежурить техники. Все телевизионные и радиочастоты
в период с 14-00 и до 24-00 будут отслеживаться и, в случае
отступления от утверждённой программы, через минуту
подавляться.
— Почему через минуту, а не
немедленно? И почему не круглосуточно?
— Военные просят шестьдесят секунд,
чтобы запеленговать место, откуда будет вестись передача. Мы до сих
пор этого не знаем. Знаем только, что это не Останкино и не
Шаболовка. Да вы не беспокойтесь, Леонид Ильич, за минуту не успеют
они ничего. Так... только поздороваются. Мы тут посовещались и
решили, что круглосуточное дежурство инженеров и техников
нецелесообразно. Люди знают, что в будние дни с утра и до 14-00 по
телевизору смотреть особо нечего, поэтому телевизоры и не
включают.
— Ладно, понятно... — перебил он
его. — Можешь гарантировать, что всё пойдёт именно так, как ты
описал?
— Нет, гарантировать не могу.
Эксперты до сих пор не смогли ответить на вопрос, каким образом им
удалось прервать энергоснабжение всех объектов в Останкино. Не
факт, что в нужный момент он не проделает то же самое с нашими
«глушилками» и со станциями пеленгации. Парень или сам хорошо
технически подкован, или консультирует его кто-то очень
грамотный.
Помолчали. Попробовал как-то вернуть
Брежнева к тому с чего начал:
— Леонид Ильич, нужно всё же
принимать решение по Колокольцевой. Вы знаете моё мнение: наша
попытка принуждения была непродуманной, поспешной и вообще
несвоевременной! Сейчас Колокольцева пропала и единственная
оставшаяся ниточка, которая к ней ведёт, это сам Кузнецов. Если он
тоже исчезнет, и они начнут против нас партизанскую войну, нам
придётся очень и очень трудно. Боюсь даже, что нам не устоять. Нет
у нас против него оружия...