– Мне не кажется, Этериэль, – наконец ответил он. – Поверьте, мне вовсе не кажется.
* * *
– Ах, если бы он хоть раз глянул, – вспомнились мне вздохи леди Динарины Оусвери. – Ну, вы понимаете, так. Чтобы сердце замерло.
«Лишь бы не навсегда», – промелькнула упадническая мысль.
Голова была тяжелой от выпитого днем вина. Солнце, кусочком видное из узкого чердачного окошка, медленно, но неотвратимо клонилось к закату, окрашивая черепичные крыши насыщенно-красным. Почему-то именно на закате в голову лезли особенно неприятные мысли – например, фантомное воспоминание о сумеречном взгляде лорда Толля, который, казалось, до сих пор жег кожу.
– Он смотрит на меня, как на ребенка, леди Меллия, – жаловалась за обедом Динарина, быстро забыв такие незначительные мелочи, как мое имя. – Говорят, все бывшие военные такие, но вы ведь можете все исправить, да? Скажите, это ведь он захотел связать наши судьбы?
Кажется, тогда я все-таки смогла вежливо улыбнуться. А вот сейчас… красные отблески заката слишком уж напоминали об отсветах пламени на непримиримо-жестких чертах лорда Толля и той горячности, с которой он настаивал на том, чтобы я бросила эту затею. Отказалась от заказа.
Лиловые песчинки, наполнявшие измеритель, вновь шевельнулись, начиная движение. В последнее время это с ним часто случалось – он словно бы реагировал на мои собственные мысли, хотя должен был их полностью игнорировать. Надо будет поговорить со Старшей – она наверняка сталкивалась с этим. Вино доверия, сладкое, легкое и отлично развязывающее языки, было ее идеей. И именно благодаря вину я смогла узнать о леди Динарине Оусвери все, что нужно, и даже больше.
Да, темный лорд, окруженный столькими туманными слухами, ее завораживал. Директор Императорской Академии Тайного Искусства, за стены которой не мог попасть ни один посторонний, конечно, притягивал внимание. Кого он готовил там, в мрачных, серых стенах академии? Политиков или шпионов? Разумеется, юной Динарине это было очень интересно.
Как и сам лорд.
«С леди проблем быть не должно, – обмакнув перо в чернильницу, быстро написала я. – С лордом Толлем…»
Рука дрогнула, и клякса упала на лист пергамента.
Лорд Толль меня пугал. Страшил, как загадка, кажущаяся почти неразгадываемой – слишком сложной, чтобы будоражить кровь азартным предвкушением победы. Казавшийся поначалу бесчувственным и усталым от жизни, Нордвин Толль удивил меня внезапным всплеском эмоций.