- Ну да, - вынужден был признать
Александр, - сахар он, прежде всего, сахар.
- И почем стоит фунт? - задал Николай
самый важный для себя вопрос.
- Наша компания продает по два-три
рубля, - машинально ответил Макурин. Николай заметно поморщился.
Стоимость свекольного сахара кардинально от тростникового не
отличается. Стоит ли тогда ломать копья?
- Извините, ваше императорское
величество, - постарался реабилитироваться попаданец, помня, как он
опростоволосился в свое время с солью, - это голова сахара столько
стоит, фунт будет гораздо дешевле. При массовом производстве
миллионов пудов фунт будет не дороже десяти – пятнадцати копеек. А
производить мы будем десятки миллионов пудов.
- Это же другой вопрос! – повеселел
император, - за такую цену я куплю у вас сахар на большой
объем.
Речь, конечно, шла не об
императорском столе и даже не обимператорском дворе. Это не такие
расходы, чтобы у российского Самодержавца голова болела. Нет,
прежде всего, Николай беспокоился об армии.
На протяжении XIX века не только у
благородных генералов, но и у массового офицерства и даже у
унтер-офицеров и рядовых возникла стойкая привычка к чаю и сахара.
И теперь никого не удивляет, когда на завтрак и ужин военные
ограничивают себя сладким чаем и полуфунтом ситного. Сволочи из
купечества немедленно подняли цены. И если с ними еще можно
разделаться, то вот на международной арене никак не получится.
Любая напряженная обстановка или, не дай Бог война, чай и сахар
немедленно исчезнут из России.
И если чай еще может быть заменен, то
сахар почти нет. Туземного сахара производится мало и он весьма
дорог. Это будет такой страшный удар, что страна проиграет войну,
даже не начав ее. И ведь никакая замена в виде фунта хлеба за день
или полуфунта мяса положение не изменит.
Потому и оживился, поняв, что сахар
свой, из местного сырья и производства. Как он вовремя нашел
начинать создавать этот товар!
В общем, вечернее чаепитие у них
закончилось конструктивно и благодушно, и даже Александра Федоровна
с детьми не только не помешали, а, наоборот, оживили разговор. А
дочь Татьяна, пусть и взрослая, никак не могла понять. Как это в
холодной России можно выращивать тростник. Ведь сахар можно
производить из сахарного тростника, правда?
А когда Николай сообщил, что нет,
сахар можно производить еще из свеклы, наотрез в это отказывалась,
так что ее августейший монарх сначала раздражался, а потом
смялся.