— Если можно, и то, и то. Со вчерашнего дня ничего не ел. Утром
только кофе выпил. А можно мне на дочь посмотреть?
— Да, Адель проснётся через час, на кормление. Ты сам сначала
поешь.
Быстро разобрав пакеты с продуктами, Полина накрыла на стол.
Сама она обедать не стала. Пока готовила, напробовалась. Налила
себе только горячий травяной чай. Они сидели на крохотной кухне.
Сергей уплетал борщ, а Полина грела озябшие ладони о горячую кружку
с чаем и смотрела на мужчину. Ей всегда нравилось, с каким
аппетитом есть Сергей приготовленную ею еду. Ей вообще нравилась их
совместная жизнь. А ещё она безумно любила этого мужчину, и самое
противное, что ничего не изменилось в её к нему отношении.
Когда первое, второе и чай с печеньем, которое купил Сергей,
были съедены, из комнаты донёсся детский плач, от которого Сергей
подпрыгнул на месте, и расслабленное выражение лица поменялось на
взволнованное. Полина улыбнулась, смотря на него.
— Она опять плачет. Это вообще нормально?
— Акулов, она ребёнок. И все свои запросы выказывает слезами.
Подожди, подрастёт и будет разговаривать и объяснять, что она
хочет.
— А что она хочет? — поинтересовался Сергей.
— Есть она хочет. Время кормления подошло.
Они одновременно поднялись и пошли в комнату, откуда детский
плач уже доносился в разы сильнее. Но стоило Полине взять дочь на
руки, как та тут же перестала реветь и посмотрела на мать
обиженными глазками, как бы говоря ей «я тут есть хочу, а меня
никто не кормит». Присев на диван и немного отвернувшись от
стоящего рядом Сергея, она освободила одну грудь и дала сосок
дочери. Кроха сразу же жадно вобрала сосок и громко стала
причмокивать.
— Она такая красивая. — Раздалось над головой у Полины, и та
вздрогнула.
Возвышаясь над ней, Сергей с интересом смотрел на дочь, а та не
обращала на него никакого внимания. Девочка только положила ладошку
на грудь матери, прикрывая её от лишних глаз, и продолжила
кушать.
— Твоя точная копия и не нужно делать никаких тестов ДНК.
Сергея тяжело вздохнул и присел рядом на диван. Смотря на дочь,
он уже и сам понял, что был полным придурком. Адель и правда на
него была очень похожа.
— Ты прости меня, Полин. Я порой бываю таким идиотом, что не
передать словами.
— О-о-о… Ты не представляешь, как сейчас прав.
Сидя в тишине комнаты, которую перебивали только громкие
причмокивания дочери, Полина ощутила, что счастлива. И пусть в
прошлом этот мужчина принёс ей трудности, которые она пережила не
без труда, но сейчас, в данную секунду она была рада, что он сейчас
здесь, с ней.