Будучи всерьез на нервах, я тут же опустил на пол вещи и, по
примеру Степанова, намотав на кулак шарф, медленно открыл дверь и
шагнул внутрь. Храбрость это глупость?! Плевать! Ярость уже
плескалась в крови, заставляя кулаки сжиматься, а легкие - гонять
бешеные объемы кислорода, готовясь к схватке...
- ...И-и-и-! Гера-а-а-а! - Тася буквально запрыгнула мне на
руки, обвив ногами мою талию и запустив пальцы в мои волосы.
Я на минуту задохнулся от ее запаха, поцелуев, ощущения
горячего, ладного тела... Черт меня побери, мы не виделись всего-то
дня четыре, а соскучился я до ужаса! Это просто сумасшествие
какое-то. Или наоборот - любить одну женщину есть признак
наибольшей адекватности?
- Чего смеешься? - она на секунду оторвалась от меня и склонила
голову, глядя своими зелеными глазищами.
- Рад тебя видеть, - я дунул ей в лицо и снова притянул к
себе.
И едва не забыл снаружи, в коридоре, рюкзак и куртку. Да и черт
бы с ними, но - запись беседы с Постолаки! В общем, пришлось
оторваться от Таисии, забрать свои вещи, закрыть дверь на замок ну
и потом уже...
***
Поезд Москва-Минск у Таси был не так, чтобы рано, потому мы даже
успели поспать часа четыре, освежиться в душе, позавтракать в
гостиничном ресторане и добраться до Белорусского вокзала. Портье в
фойе "Минска" провожал нас всё теми же странными взглядами, но мне,
если честно, было наплевать. Пустил же он как-то Таисию в мой
номер? Вот пусть и дальше пучит свои бычьи бельмища и завидует
молча.
Прощались на перроне долго, проводник проявлял понимание и не
поторапливал.
- Ну всё, не задерживайся тут, в этой своей Москве! Так и знай,
Гера - я там одна и очень, очень жду! - послала мне воздушный
поцелуй уже из тамбура моя ненаглядная.
- Пара дней - и приеду! - пообещал я, всей душой надеясь, что
никакие столичные перипетии не помешают мне выбраться домой, в
Беларусь.
А Минск там или Дубровица - это уже дело десятое. Как там пели
опальные рокеры? "Каб любіць Беларусь, нашу мілую маму, трэба у
розных краях пабываць..." Я чувствовал, что наелся и южной
экзотики, и столичной суеты по самое горло и соскучился по родным
болотам, бульбе, гэканью и злорадному пофигизму земляков.
Но - расслабляться было рано: Москва не отпускала. Предстояло
каким-то образом сотворить семинар с будущими журналистами -
студентами МГУ - и оформленное журналистское расследование в
"Комсомолку"... И я понятия не имел, как провернуть всё это! В
голове было совершенно пусто, я никак не мог сложить в стройную
конструкцию обрывки мыслей и идей, чтобы врубиться: что говорить и
как писать. Больше всего на свете мне хотелось сорваться на
автобусе, самолете, следующем поезде - прочь отсюда. Можно вывезти
человека из провинции, но провинцию из человека - никогда?