Старый маг сидел неподвижно.
— Гарри…
Шкаф медленно, с протяжным воем покосился. Было удивительно
наблюдать, как такая махина против всех законов маггловской физики
держится на одном из своих углов. Но ещё удивительнее было видеть,
как древесина начинает осыпаться чуть светящейся пыльцой. Беззвучно
и чинно, закручиваясь в спирали и создавая узоры в воздухе, пылинки
отделялись от шкафа — тот таял и таял.
Первая пылинка, коснувшаяся поля, очертила в воздухе проход.
Сквозь него был виден целый шкаф, яркий солнечный свет — и
содрогающаяся от рыданий спина артефактора.
— Это очень красивое волшебство, Гарри. — Дамблдор подошёл к
проходу и положил руку на плечо будущего бывшего подопечного. —
Никакое горе не будет вечным.
Поттер-Томпсон чувствовал себя невероятно. Обычно такой эпитет
использовался, чтобы подчеркнуть волшебство момента или что-то ещё
— из хорошего. Но Гарри ощущал всю невероятную глубину момента
крушения своего мира. Опять. Его артефакт не восстановить. Теперь
мир Б — это его дом. А прошлого — нет.
— Я останусь здесь. Но я ничего не буду обещать.
Его надтреснутый голос развеял остатки волшебства. Пылинки
обратились в стружку, а шкаф в полной тишине осел древней рухлядью
в углу. Поттер, не замечая ничего, сел на эту груду.
— Дайте мне времени до начала недели. Пусть меня подменят или
вовсе отменят уроки до понедельника. Мне надо… просто побыть
здесь.
***
— Куда это ты собрался, Снейп?
Гостиная Слизерина в вечернее время суток была особенно
торжественна. Факелы разгорались ярче, тени от древних каменных
барельефов становились глубже, резче. Тяжёлые зелёные, почти
чёрные, гобелены закрывали каменные стены; тонкие серебряные нити
сверкали в свете вечерних огней. Смарагд и слёзы серебра.
— Это не твоё дело, Блэк. Лучше следи за своим старшим братом.
Хотя он уже вряд ли поддастся дрессуре.
Эти комнаты словно были созданы для надменных гримас, в которую
превратилось лицо Регулуса. Такие, как он, были здесь, как дома.
Такие, как Снейп, чувствовали, что они в гостях — и в этом был
смысл.
Ты можешь сломаться, и иногда это кажется самым лучшим выходом;
но противостояние превратит тебя в самую ядовитую гадюку в садке. И
Северус выбрал второй путь.
Не оправдываться. Не открываться. Не пропускать удар. Никому не
верить. Жалить первым. Всё отрицать.