— А я и не хочу теряться.
Не помня себя, он качнулся вперёд — и поцеловал её. Свою
Лили.
***
-…То есть вы с ним поцеловались, а потом пошли гулять? —
Подруга, выслушав о сцене после посещения кабинета ЗОТИ, до сих пор
не могла поверить в случившееся. Она удобно устроилась на второй
подушке, подбив часть себе под живот, а на другую часть
облокотившись рукой; её тёмные глаза жадно смотрели на Лили — было
видно, что несмотря на поздний час, Алиса готова спрашивать и
слушать.
Лили же хотела бы наконец улечься — хотя и понимала, что совсем
скоро наступит время подъёма, да и эмоции разрывали её изнутри.
— Да, Алис, я потащила его погулять к пустой оранжерее: не
ходить же по замку. Я боялась наткнуться на кого-нибудь. — Она чуть
смутилась. — Ну, знаешь, не хочу, чтобы Поттер узнал об этом, не
хочу слухов. Нам с Северусом только предстоит это обсудить.
Девушка легла к подруге; они, как в детстве, укрылись с головой
одним одеялом. Лили уже еле-еле ворочала языком, рассказывая о том,
что в оранжерее Снейп встал перед ней на одно колено: извиняясь за
всё и второй раз признаваясь в любви, еле-еле касаясь губами
кончиков её пальцев — и долго потом говоря о своих чувствах.
Усталость брала своё, Эванс уже еле-еле ворочала языком,
проваливаясь в сон. Алиса узнала для себя самое главное: кажется
этот патлатый чёрт и вправду крепко влюблён в подругу — а большее
её и не интересовало.
***
Большой Зал величаво принимал студентов на завтрак. Высокий
потолок отражал осеннее небо, а стрельчатые окна пускали живой свет
внутрь. Он разливался по факультетским столам, играл на бронзовых
кубках, хрустальных графинах, отполированных ложках; звенела
посуда, тут и там слышались просьбы передать джем или масло и
чей-то задорный смех — и уханье сов, прилетающих с утренней
почтой.
— Сириус! Смотри, кажется, отец прислал ответ! — Джеймс Поттер,
который с самого утра был активным, издалека увидел их семейную
сову Дори.
Блэк с улыбкой наблюдал за возбуждённым другом; даже Римус,
который уже сегодня вечером отправится к мадам Помфри, а после — в
своё мрачное лунатическое логово, улыбнулся. Питер же после того
урока ЗОТИ и их разговора к парням не подходил; из комнаты он
уходил ещё до их пробуждения, а возвращаясь — сразу ложился и
закрывался за балдахином.
Джим, как только Дори опустилась перед ним на стол, начал
судорожно отвязывать письмо от её лапки. Конверт он безжалостно
надорвал, пододвинул сове свою тарелку с недоеденной лорнской
колбаской в качестве угощения, и принялся за чтение. Глаза за
очками-прямоугольниками так и бегали от строчке к строчке. Сириус
видел, как в удивлении у Джима чуть вытягивается лицо. Пробормотав
что-то в духе «Ну дела», он протянул письмо Бродяге.