Ребята не стали обсуждать детали плана на ходу: вдвоём они могли
обсудить всё во время ужина или после — ну, а с Ремом предстояло
прощание, пусть и недолгое.
— Давай, Лунатик, держись. К ночи будем в Хижине.
Сириус и Джеймс по очереди обняли друга, подождали, пока за ним
закроется дверь — и рванули со всех ног в башню Гриффиндора. Им не
нужен был какой-то то там план: только Мантия и Карта. Мародёры
снова были в деле.
… — Обратишься в пса, я накину на тебя Мантию. Сам задержу его
возле себя как можно дольше, а ты гляди на нас получше, лады? —
Джеймс повторил план, кажется, уже в третий раз, гипнотизируя
главную точку на Карте.
Гарольд Томпсон/Гарри Поттер завис в своём кабинете, и
Сохатый решил, что лучше подловить того где-то поблизости: тот
коридор вечерами обычно пустовал — чем меньше людей будет их
окружать, тем лучше.
Рядом раздалось ворчливое рычание и тихое гавканье. Бродяга уже
был в образе, готовый к свершениям, пусть ему и досталась в этот
раз пассивная роль наблюдателя. Джим улыбнулся и потрепал пса за
ухом:
— Иду-иду, давай-ка уже сделаем это!..
***
Томпсон выбросил все рутинные бредни из головы, пока в зелёном
пламени нёсся в директорскую. Сегодняшнее чаепитие будет отличаться
от всех предыдущих — слишком большую ношу решил водрузить на себя
Гарри. Он предпринял попытку отгородиться от эмоций и болезненных
воспоминаний: несмотря на прошедшие десять лет, некоторые особо
яркие картинки прошлых сражений упорно вставали перед глазами так,
словно происходили вчера — но окклюментный щит упорно разваливался,
и артефактор оставил это неблагодарное дело.
«Какой же ты слабый, Поттер», — отчётливо прозвучал в
голове голос профессора Снейпа из его мира.
В расстроенных чувствах, мужчина вывалился из каминной сети,
чувствуя, как у него подрагивают руки. Дамблдор сидел за своим
столом, внимательно читая архивный свиток — через каждый фут на
бумаге виднелась литера «А». Нельзя было сказать, был ли директор
доволен прочитанным, лицо его оставалось серьёзным. Свернув свиток
и заклинанием направив его к другим таким же на один из стеллажей,
Альбус взглянул на Гарри лучистыми молодыми глазами:
— Очень рад вас видеть, профессор Томпсон. Предполагаю, что
сегодняшний вечер будет посвящён серьёзным темам?
Томпсон поджал губы и кивнул, радуясь проницательности директора
— или же отсутствию щита на своих мыслях. Он был бы даже рад, если
бы Дамблдор не постеснялся и сам считал все его мысли, и Гарри не
пришлось бы говорить.