В Большом зале её ждала сумятица: столы гудели, за
преподавательским столом отсутствовали все деканы, директор и
профессор Томпсон. Подсев к Джилл Хопкинс — одной из главных
сплетниц факультета и школы в целом — Алиса спросила о том, что
случилось, решив притвориться дурочкой. Джилл с радостью и
невероятным оживлением рассказала, что на кого-то из учеников
напала тёмная тварь и что её будет вылавливать сам Дамблдор. Стоун
стоило большого труда не закатить глаза от этого бреда, но в то же
время она порадовалась, не услышав фамилию Эванс в этой
истории.
Аппетита совсем не было, девушка без энтузиазма ковыряла
десертной ложечкой манный пудинг и то и дело поглядывала на
слизеринский стол. Большинство слизней были конченными снобами,
поэтому на лицах в основном были маски с разной степенью брезгливой
отстранённости. Шептались в основном младшие курсы и совсем уж
набитые дуры вроде белобрысой Таттинг. Снейп, как всегда, сидел
скрючившись — волосы закрывали половину лица.
«И что она в нём нашла?..»
Дождавшись момента, когда Снейп зашагал прочь от факультетского
стола, Алиса поспешила за ним, понадеявшись, что в общей суете,
когда многие уже направились к выходу из зала, не будет заметно,
что она идёт именно за слизеринцем. Приблизившись, она намеренно
зацепилась за кого-то туфлёй — и полетела вперёд, хватая за мантию
идущего совсем рядом Снейпа.
— Лили в Больничном крыле из-за твоих дружков. — Одной шипящей
фразой выдала Стоун.
Для парня, благо, такие игры были, видимо, не в новинку: на его
лице читалось только бесконечное раздражение и брезгливость — и
только в одном коротком взгляде мелькнула настоящая
обеспокоенность.
Алиса выдохнула — и с чувством выполненного долга поспешила
обратно в гриффиндорскую башню. Сумку с учебниками она так и
оставила возле своей кровати.
Пендл Хилл[1] всегда славился своими видами. Раскинувшиеся от
окоёма до окоёма смарагдовые пустоши поражали своим простором; по
утрам меж холмов вился густой, точно живой, туман. К ночи его место
занимали чернильные тени. Маленький Эван больше всего любил их
природную магию, и Розье-старший с удовольствием вспоминал моменты
из детства сына. Установившаяся сегодня ветреная погода, вольно
текущий по зелёным холмам посеребрённый воздух и глубокая синева
неба благостно влияли на настроение мага. Последние дни выдались
сумбурными — и как никогда нужна была передышка. Тёмный Лорд
выражал неудовольствие темпами захвата ключевых позиций в
Министерстве, и ни Розье, ни даже Малфой не могли донести до своего
предводителя, что поспешность в политике редко когда играет на
руку. Но Лорд был… одержимым великой мечтой волшебником. Узкие и
скромные по масштабу политические кулуары Магической Британии для
него были неинтересны. Некоторые из ближнего круга понимали, что
если Лорд не занимался чем-то лично, значит, эту область он считал
недостойной своего внимания. Поэтому политика была отдана на откуп
таким, как Малфой и Розье, Лестрейнджи с недавно перешедшей к ним
от Блэков Безумной Беллой занимались террором, прочие оказывали
посильную помощь или выполняли прямые и, чаще всего, тайные
поручения Лорда.