Но сначала — Снейп.
***
Ремус чувствовал себя живым мертвецом. Кости болели, суставы не
работали, кожа была настолько чувствительной, что даже свободная
рубаха под мантией доставляла страдания. Радовало одно: в кои то
веки его внутреннее состояние полностью соответствовало внешности.
По коридорам шёл не русоволосый пай-мальчик-староста с добрым
взглядом, а ковыляло бледное, измождённое нечто, которое можно было
перепутать как с семнадцатилетним, так и с сорокалетним
одновременно.
Несмотря на боль, идти коротким маршрутом от Больничного Крыла к
Башне не хотелось: в воскресенье в том крыле вечно была толкучка —
студенты сновали туда-сюда, а ему сейчас меньше всего хотелось
сталкиваться с другими людьми.
Рем шёл по одному из коридоров, когда за одной из закрытых
дверей услышал знакомые голоса — судя по интонациям это были Сириус
и Джеймс, и они явно спорили, что само по себе было событием
редким.
Немного подумав, стоит ли прерывать их беседу, Ремус всё же
решился — и толкнул дверь.
— …Он знает! Знает, слышишь!
— Да не вопи ты, Джим!
Сириус оборвался на полуслове, выхватив палочку, но увидев Рема
палочку тут же опустил. Теперь они стояли вместе с Джимом и
напряжённо глядели на него. Ремус не нашёл ничего лучше, кроме как
сделать вид, что всё в порядке:
— Привет, парни! Услышал вас из коридора… Эм, так кто и что
знает?
Повисло неловкое молчание.
Джеймс был бледным и от того красные пятна на скулах,
проявляющиеся обычно только перед финалом за кубок по квиддичу,
выделялись особенно ярко. Сириус же походил на всех Блэков вместе
взятых, представляя надменность во плоти. Это в его случае означало
крайнюю степень нервного напряжения.
Это было нехорошо, очень нехорошо. Что они могли сотворить за
одну ночь и утро?
Их волнение, которое явственно ощущалось волчьим нутром ещё
крепко накрепко не уснувшим, заволокло Рема с ног до головы. В
голове одна за другой мелькали картинки возможных бед, которые эти
двое могли наворотить не подумав. Или… А вдруг дело в нём? Вдруг во
время их ночной прогулки что-то случилось и они об этом узнали
только сейчас? Он спросил не своим голосом:
— Джеймс, Сириус, чего я не знаю?
Джим не сводил с него напряжённого взгляда. Сириус устало
прикрыл глаза, отчего блэковская маска рассыпалась, словно бы её и
не было, и выдохнул: