И тут ноги Виктора дрогнули. В ту же секунду богатырь сократил дистанцию в два шага и сделал молниеносный выпад мечом, стараясь попасть острием меча в глаза. Но выпад был обманным и изогнутый кинжал уже целил в правый бок чудовища, намереваясь вырвать добрый кусок плоти. Лезвие кинжала лишь лизнуло покрытый шерстью бок, унося за собой кривую полоску крови. Виктор же уже был за спиной богатыря. Теперь можно было с уверенностью сказать, что дрожь в ногах была ложной.
Черты лица Виктора приобрели истинно звериные линии. Высокие ноздри громко втягивали воздух, глаза пылали яростью взбешенного хищника, а сквозь оскаленные клыки пробивался рев зверя. Из горла вырвался едва различимый нечеловеческий лай:
– Беги!
И было это не предостережение, а желание хищника преследовать жертву. Все мышцы на теле Виктора вздулись, подобно рекам, в чьи русла ворвалась грязь и мусор селя. Шерсть буквально на глазах начала охватывать все тело, переползая на изрытое шрамами лицо, превращающееся в огромную медвежью морду.
Не веря своим глазам и действуя скорее инстинктиыно, нежели руководствуясь разумом, воин бросился на чудовище, высоко занеся над головой меч. Виктор нанес всего один удар, удлиняющейся лапой наотмашь, попав в грудь до этого ловкого, но теперь скованного страхом богатыря. Воина отбросило, словно тряпичную куклу, на добрых десять шагов, перевернув в воздухе вверх ногами. До этого уверенный и непоколебимый убийца стал жалкой букашкой на фоне трансмутирующего в страшного зверя Виктора.
Темно бурая шерсть и мощное, словно вытесанное из горной глыбы тело зверя продолжало изменяться и в землю вонзались огромные, загнутые, точно кинжал богатыря, когти. Чудовище ревело и, казалось, деревья вокруг поляны затряслись от его рева, а земля заметно задрожала. Теперь на месте отвратительно выглядевшего человека пугающей внешности стояло настоящее огромное чудовище, которое вознамерилось убить.
Богатырь этого ждать не стал. Медведь, оглушая округу ревом, поднялся на задние лапы, достигнув в холке не менее трех метров, и, увидев убегающего, чуть прихрамывающего на правую ногу, вновь заревел и бросился в погоню, но тот уже был возле невероятно смелого коня, бесстрашно ожидающего своего седока.
Воину не удалось ускакать. Как только он взгромоздился на жеребца, черная тень вспорхнула с дерева и темной стрелой понеслась на всадника. Тот успел лишь развернуть коня и пришпорить его, прежде чем ворон, выставив вперед когтистые лапы, ударил богатыря в лицо сильно, не жалея себя. Оба рухнули в траву: птица отлетела в сторону, а всадник кувырнулся с лошади назад. Но, видимо, страх или закаленность в боях не позволили ему растеряться. В следующее мгновение он вскочил на ноги с изодранной кожей на лице около глаз и, выхватив из-за пояса кинжал, встретил свою смерть.