Войдя, он стряхнул шапку мокрого снега с волос, несколько раз оглушительно притопнул длинными своими ботинками. Смачно чихнул. Высоко поднял голову. Улыбнулся. Ему хотелось крикнуть что-нибудь победное, или взмахнуть рукой, или просто весело и безадресно ругнуться.
И тут сквозь тучи пробилось солнце, через верхние окна щедро залив собою цех, как яичница-болтунья разом заливает сковороду. В его жестких рентгеновских лучах стала видна тонкая кисея пыли, висевшая здесь в воздухе. У Крюкова против воли опять засвербило в носу, но он сдержался. Подошел к доскам в углу, взял четыре штуки получше и, рачительный хозяин чужого добра, уволок в свой закуток. А по дороге заглянул в хозяйственную часть, одолжил там ножовку по дереву, молоток и пару десятков подходящих гвоздей.
У себя он разложил доски на полу и минут двадцать оглядывал их, решая, как будет лучше приступить к делу. Дело для него было малознакомое. Сколотить лавку – вроде и не так сложно, а вот попробуй возьмись… С чего начать? Это ведь не просто гвоздь в стену вбить. Тут соображалку надо включить, чтобы вещь получилась устойчивая, прочная и для сидения удобная; а при случае и бока чтоб не намяло, если поспать захочешь.
Да, не так просто. Но сейчас Крюков чувствовал: он может все. Он загорелся этой мыслью, потому что ему больше некуда было приложить силы, а сила в нем поднялась сейчас вихрем – долго-долго дремала, зевала, томилась – и вдруг взвилась! Да так, что Крюкова могло разорвать от ее избытка. Что было причиной этому – первый снег, в одночасье заваливший землю и уже умиравший там, на улице под колесами машин; первый день на постылой работе и решение уволиться отсюда к чертовой бабушке; или та женщина, которая утром просто сказала «спасибо» и коснулась его руки; ее лицо…
Он соединил три доски, лежащие рядом, рейками. Получилось основание скамьи, достаточно широкой, чтобы свободно лежать на ней, не падая. Так, начало положено. Теперь следовало укрепить конструкцию и начинать изобретать ножки. Какими он сделает их, Крюков пока не знал, но был уверен, что придумает и сделает все как надо.
Руки вспоминали свою работу.
Увлекшись, он не замечал приходивших к нему мужиков, они с удивлением смотрели, задавали какие-то вопросы. Он отвечал невпопад, почти не глядя на собеседника. Некогда ему было, совсем некогда.