Едва в её поле зрения оказалась наполовину беспомощная компания,
медлительность твари, как рукой сняло. Слитным движением
подтянувшись и опустившись всеми четырьмя лапами на подоконник,
монстр приготовился к прыжку.
Описать обстановку можно было единственным ёмким словом, но оно
было матерным.
Его я и произнес, кидаясь наперерез.
Тимоха заорал, едва форточник спрыгнул на пол и зашагал в его
направлении с неумолимой уверенностью опытного хищника. Тварь
энтропии безошибочно определила самую боеспособную цель и двинулась
сразу к не… стоп. Чего я несу? Самый грозный здесь я!
Я издал боевой крысиный клич, прыгая на сближение с врагом.
Сколь бы опасен я ни был, таких прыжков мне надо было сделать ещё
три или четыре. Тяжело двигаться, когда у тебя двадцать сантиметров
в длину, не считая хвоста!
Опрометчиво не обращая на меня внимание, форточник резко
рванулся вперед и разминулся с моими изготовившимся к удару в
прыжке когтями. Сказал бы, что уклонился, но поскольку монстр меня
начисто игнорировал, то я просто пролетел мимо, как фанера над
Парижем. Меня такое пренебрежение неимоверно злило, так что я тут
же оттолкнулся от подоконника, собираясь идти на второй заход.
К чести Тимохи, он показал чудеса ловкости даже сейчас, двигаясь
с опорой на единственную руку. Растопыренной пятернёй оттолкнувшись
от пола, он упал на полметра дальше того места, где оказалась тварь
энтропии. Лишь это позволило ему избежать удушающей хватки.
Не замедлившись, монстр двинулся вперед к цели. Второй рукой
Тимоха так и продолжал цепляться за тело бездыханной блондинки и
выставил его впереди себя в роли живого щита. Вряд ли он мог
придумать что-нибудь лучше этого – я с неудовольствием признал.
Бессознательная девушка показалась форточнику недостойной ударов
когтей, и лишь это её спасло в тот момент. Монстр благодаря
неожиданной помехе задержался на несколько секунд, которые в
скоротечной схватке считались за вечность. Даже я успел
приземлиться и развернуться после неудачного броска. Теперь
форточник смотрел на меня спиной и шансов промаха у меня не
осталось. Это внушало некоторые надежды на успех, с моей-то
удачей…
Я прыгнул и вонзил острые серповидные когти в спину врага на всю
глубину, заставив его дорого заплатить за недооценку метаморфа в
крысином обличье. Тут же вцепившись другой лапой в его шкуру, я
повел когтями вниз, удлиняя глубокий порез. Толстая чёрная шкура
расступалась перед моими наточенными когтями, как горячее сливочное
масло. Будь когти ещё длиннее, я бы освежевал форточника
живьём.