Жирный гад от души пнул сапогом по
ноге, точно угодив по почти зажившей ране. После вспышки боли меня
затопила ненависть. Стража уже отвела парней на дюжину шагов, и с
тюремщиком я остался один на один. Собравшись, ждал, когда он
подойдет поближе.
Плюнув мне под ноги, надсмотрщик
опустился на корточки несколькими шагами левее, подпер спиной
стену.
— Это тебе не купцов щипать, пират, —
зло рассмеялся он и потянулся к болтавшейся на поясе фляжке,
подставив мне свой бок.
Я рванулся, вложил в прыжок все
оставшиеся после месяца заключения силы. Тюремщик вскочил,
отшвырнул флягу, а я вспорол пустоту и влетел плечом в шершавую
кладку. Толстяк оказался необычайно проворным. Пока я поднимался,
он ловко обошел меня справа и смачно врезал тыльной стороной ладони
по спине. Грохнувшись на колени, я не успел дернуться, как получил
еще один удар по лопаткам и уткнулся лицом в сырой пол. Надсмотрщик
придавил спину тяжелым коленом, умело заломил мне руки. Попытка
шевельнуться принесла избитому телу адскую боль.
— Не ерепенься, — услышал я сквозь
собственный хрип, — вас ведут на суд, сам знаешь, какой приговор
вынесет лорд Деспилье. Но не отчаивайся.
Я замер. Речь надсмотрщика совершенно
изменилась, причем в лучшую сторону.
— Есть человек, который хочет,
чтобы твоя душа осталась среди живых. Если не наделаешь глупостей,
то увидишь завтрашнее утро. Будь спокоен и хотя бы внешне покорен
судьбе. А теперь… пшел, собака!
Прежний тюремщик вернулся. Он
наградил меня пинком и отборными ругательствами и погнал по
коридорам королевской тюрьмы. Я двигал ногами, словно пьяный, гадая
о странном тюремщике и моем таинственном доброжелателе.
Предположения возникали самые дикие, вплоть до слуг сатаны!.. Ох,
не о том думается на пороге смерти! Чтобы отогнать непрошеные
мысли, я бездумно считал попадавшиеся на пути двери камер.
Когда грубые руки вытолкали меня из
ворот тюрьмы, постарался выбросить из головы сумасшедшие домыслы.
Конечно, насколько это возможно в нынешнем положении. Будь что
будет!
Площадь Правосудия и прилегающие
улочки были заполнены гомонящим народом. За восемь месяцев столица
королевства Арния нисколько не изменилась. Разве что появились
траурные полотнища.
Нахлынули воспоминания — как обчистил
дворец арнийского вице-короля, правящего в заморских владениях, и
отправился транжирить золотые руали в Ревентоль. Помню, я славно
отметил свое двадцатисемилетие. Меньше года прошло. Потом, когда
наскучили дни и ночи бесконечного разгульного празднества, вдруг
задумал поменять воровское ремесло на пиратское. Остатков от
великолепного куша, отхваченного в доме вице-короля, хватило, чтобы
на Костяном Крабе, острове вольного братства, снарядить приличный
корабль.