Пробуждению энтузиазма, разумеется, этот разговор не
способствовал, но молодости свойственен оптимизм. Трудности –
прорвемся! Проблемы – победим! Не было такого, чтобы мэтр Ренард не
нашел выход, это всем известно!
У входа в здание гильдии толпился народ. Только это была не та
толчея, что жмет и кружит человека на рынках или представлениях
циркачей, но десятка три солидных, богато одетых горожан степенно
что-то обсуждали, разбившись на небольшие группки. Они неспешно
переходили от одной компании к другой, иногда довольные, иногда
раздосадованные. В общем, было видно – делом люди занимались.
Немного в стороне стояла продавщица цветов – юная девушка, почти
девчонка, в аккуратном ярком платье и красном чепчике, покрывавшем
светлые, да что там, буквально золотые в ярком солнечном свете
волосы.
- Эй, парень, я с тобой разговариваю! А ты куда пялишься, -
недовольно окликнул Поля Планель. – А, мадмуазель Софи. Ну да, куда
ж тебе еще смотреть! Но запомни, девицы любят только серьезных,
работящих мужчин, так что вперед, орел, тебя работа ждет!
И отвесив подзатыльник, не столько болезненный, сколько обидный,
направил его ко входу в здание.
Лишь краем глаза Поль успел заметить сочувствующий взгляд,
брошенный на него красавицей.
А уже через десять минут он сидел за обшарпанным столом в
неуютной пыльной конторке, рядом с тремя с головой ушедшими в свои
дела клерками, обложившись бумагами, выписывая в толстенную книгу
названия кораблей, порты приписки и назначения, грузы, объемы,
таможенные пошлины и прочее, прочее, прочее, все, что желала знать
такая важная, но совершенно непонятная торговая гильдия.
В отдельный журнал – сведения о затонувших и пропавших без вести
судах. Когда вышли, откуда, куда. Просто записывал, даже не
задумываясь о несчастных моряках, которым не суждено было добраться
до земли.
Сам Планель болтал со знакомыми в соседней комнате, откуда
слышался смех и звон бокалов, а Поль корпел над своими бумагами,
вытирая пот с лица, проклиная судьбу и духоту каморки и мечтая,
чтобы скорее этот трудовой кошмар закончился.
И, наконец, свершилось! Свобода! Он вышел из здания гильдии и от
всей души, с чувством, протяжно, до хруста в суставах потянулся,
глядя на розовеющее в предзакатных солнечных лучах небо. Потом
опустил взгляд на дома, горожан, спешащих по делам или неспешно
прогуливавшихся, потом чуть вправо… ого! Софи, взяв корзину с
непроданными цветами, идет к нему! Нет, правда к нему, устремив на
Поля взгляд небесно-голубых глаз, очаровательно поправляя
выбившиеся из-под чепчика золотые волосы, что причудливо
рассыпались по плечам. За время пребывания в Кале Поль пока не
увидел ни моря, ни кораблей, но сравнение всплыло само – каравелла.
Такая же красивая и гордая.