Я деликатно отвернулся и прикрыл
дверь, а то девки стыд потеряли, в щёлочку подглядывать вздумали.
Они, видно, думают, что мужик из другого мира чем-то отличается от
нашего. Да ни капельки.
Когда Никитин переоделся, я повёл его
в столовую. Идти пришлось опять через большой зал.
– Ух ты, прикольная статуя! –
вырвалось у парня, когда он увидел у двери в прихожей большую,
закованную в броню фигуру. – Это нечто среднее между вахой и
старкрафтом, только в стиле стимпанк.
Я не понял, про что он сказал, но
когда кирасир в чине младшего унтер-офицера поднял голову в шлеме,
то крик: «Охренеть! Он настоящий!» ударил по ушам и заставил
поморщиться.
Кирасир снял шлем, зыркнул на
попаданца, как на умалишённого, и начал доклад.
– Ваше высокоблагородие, ротный
приказал вам доставить.
Унтер махнул рукой и зычно окликнул
кого-то, и вскоре ещё два кирасира внесли здоровенный ящик,
опечатанный свинцовыми пломбами на проволоке.
– Что там?
– Не могу знать, но что-то тяжёлое и
что-то ценное, раз с караулом доставили.
Я кивнул, принимая к сведению эту
информацию и глядя одновременно на Никитина, который с детским
восторгом подошёл к кирасиру и стал чуть ли не в рот заглядывать.
Особенно его привели в восторг эмблема, присваиваемая отличившимся
ударно-штурмовым подразделениям в виде белого черепа с
перекрещёнными костями на чёрном фоне, нарисованная на левой
стороне нагрудника, и небольшая надпись сбоку на ранце «Осторожно!
Сильный электрический ток!»
Что примечательно, Никитин был
вровень с унтер-офицером, тоже не маленьким, между прочим,
парнем.
– Александр! – повысил я голос, – вам
не подобает так прыгать. Не уподобляйтесь дикарю. Ещё насмотритесь,
обещаю.
Мои слова хоть и возымели результат,
но всё же не окончательный, ибо парень таращился на кирасира с тем
же детским восторгом, получая полный недоумения взгляд в ответ.
Впрочем, сам по первости, помнится, стоял истуканом разинув рот, у
пыхающего белыми клубами пара броненосного крейсера,
пришвартованного напротив Адмиралтейских верфей в столице
империи.
– Евгений Тимофеевич, – раздался
голос связистки, развеяв мои размышления, – вам только что Бодриков
звонил, просил передать, что нашёл вам особливую барышню…
– А куда поедешь, ваше высокородие? –
спросил Никитин, когда кирасиры вышли из зала. Он быстро глянул в
окно, расположенное в стороне от двери, увидев там большой паровой
трактор, к которому цеплялась телега. В оную солдаты заскочили,
свесив с борта ноги, как деревенские жители, возвращающиеся с
покоса, разве что сена или дров не хватало, а сам трактор с телегой
был выкрашен в цвет хаки.