– Лиза, иду, – ответила Анна, не
отрывая глаз от пейзажа за окном, наблюдая, как автомобиль
остановился и из него вышел высокий мужчина лет тридцати в котелке,
чёрном двубортном пальто и зонтом в руках, упрятанных в чёрные же
перчатки. Мужчина подождал, пока из машины не выйдет здоровенный
парень в серой солдатской шинели. Парень вытащил из салона большой
эфирный передатчик, закинув лямку на правое плечо, придерживая
рукой.
Мужчина покрутил рукоятки, снял с
коробки передатчика трубку и приложил его к уху. Что он мог
сказать? В сущности, что угодно. Конечно же, первая фраза была
чем-то навроде «Барышня, дайте мне Евлампию Семёновну Трутскую».
Умная машина по эфирной волне передала слова на коммутатор, и
телефонистка вызвала нужного человека. Впрочем, неважно. Господин
разложил зонт и пошёл к воротам, не переставая разговаривать. Уже
перед самыми воротами он развернулся и стал что-то недолго
растолковывать помощнику.
Дворник Артемий, поклонившись в пояс,
открыл калитку служебного входа в институт благородных девиц и
предложил господину помочь с небольшим зонтом, дабы сопроводить до
парадной двери в надежде, что его скромный труд оправдается хоть
малой монетой, но важный мужчина даже не повернул голову к старому
пропойце. Дворник дождался, когда господин с помощником отойдут
подальше, а потом плюнул вслед, не опасаясь оплеухи и разносу.
– Аннушка, – снова окликнула девушку
Елизавета, – я без тебя пошла.
Лиза подхватила небольшую сумку и
умчалась, хлопнув дверью. И Анна, печально вздохнув, открыла
нараспашку окно, в которое сразу залетело три больших бабочки.
Порхающие насекомые слегка светились, но Анна как-то раз
обмолвилась о таких же, и ей не поверили. Они вообще не увидели
бабочек. Анна тогда зареклась рассказывать о таких мелочах,
списывая на своё воображение.
Девушка с печальной улыбкой подняла
руку, едва не коснувшись полыхающее небесно-голубым создание, а
потом пошла за подругой, подобрав пару тетрадей и самописное перо,
подаренное ей на день рождение одним кадетом, с которым она
переписывалась ранее, и от которого уже год не было ни слуху, ни
духу. Анна как-то сразу поняла, что у него завелась девушка из
близкого окружения, и на переписку не осталось ни времени, ни
желания. Откуда возникала такая уверенность, она и сама не ведала,
а вот о чём ведала, так это о том, что сейчас не было никакого
желания идти на занятие.