— Это законно? — округлила глаза Вера, он кивнул:
— Да, меня господин купил точно так же.
Вера сидела молча, глядя в тарелку и пытаясь уложить это в голове, Двейн невесело усмехнулся:
— Я долго планировал выкопать деньги, сбежать и увезти её на корабле в Маялу, там нет рабства, мы могли бы жить как свободные люди. Ну, пока я планировал, другой взял и увёз. Быстрее надо соображать.
Вера набрала воздуха и замерла, пытаясь что-то ему сказать, но никак не могла придумать, что. Двейн на секунду поднял глаза, коротко улыбнулся ей и опять опустил, загадочным тоном сказал:
— Думаю, с новой девушкой будет то же самое. Намёков она не понимает, а говорить прямо о таких вещах не принято — она из знатной семьи, это неприлично, за это даже вызов на дуэль можно получить. Обычно такие вопросы решает старшая женщина, если бы в семье Кан она была, я бы к ней пришёл и попросил, но её нет. А я не молодею, вариантов всё меньше — один, наверное, умру.
Вера сидела с недонесённой до рта ложкой, и пыталась сообразить, что это сейчас было. Отрывать взгляд от стола казалось опасно, она боковым зрением видела неподвижные руки министра Шена, переплетённые пальцы. В повисшей тишине Двейн энергично отскребал тефтели от дна, с удовольствием жевал и тихо сам себе улыбался, посмотрел на министра Шена, на Веру, улыбнулся шире:
— А что это вы замолчали?
4.32.5 Банда тефтельных маньяков
— Размышляем о преимуществах рабства, — не предвещающим ничего хорошего тоном процедил министр, Вера положила ложку, Двейн посмотрел на них обоих по очереди и сделал невинную светскую физиономию, обратился к Вере:
— А в вашем мире совсем нет рабства, нигде?
— Было, в древности, — схватилась за тему она, — практически во всех странах было в той или иной степени, были богатые и бедные, бедные много работали, платили налоги и не имели права покинуть территорию. В моей стране было не так жёстко, просто был определённый класс людей, которые управляли своей территорией и подчинялись царю, занимались налогами, принимали решения об использовании земли и рабочей силы. У них были деньги, они могли получить образование, в том числе военное, служили в армии на офицерских должностях. Но около ста лет назад было большое восстание, после которого расстреляли всю царскую семью, и поубивали или поссылали в глухомань почти всю аристократию, кто успел — тот перешёл на сторону победителя или сбежал, кто не успел — у тех всё плохо кончилось. Дома ограбили, собственность национализировали и стали распределять блага по-новому. Править стали как бы советы из простого рабочего народа, хотя по факту они просто постепенно создавали новую аристократию, не такую явную и без титулов, там всё держалось на связях и взаимных услугах, но всё равно расслоение общества на приближённых к власти богатых и простых рабочих людей осталось. Преемственность стала не так сильно выражена, подняться по социальной лестнице стало возможно, власть за счёт государства давала образование и продвигала способных учеников.