— Эви, тебе понравилось у мэтра Ривери?
Леди Шарлотта посмотрела на меня и едва заметно нахмурилась. Я
уже давно заметила, что герцогиня не любит излишне проявлять
эмоции. У нее все сводится к полутонам и недосказанности — что в
одежде, что в мимике, что в поведении.
— Да, тетушка, — быстро ответила на простой, казалось бы,
вопрос.
Вот только расслабляться было рано.
— А сам мэтр? Что ты о нем думаешь?
Острый взгляд впился мне в лицо. И снова этот хищный блеск, и
снова чернота кажется опасной.
— По-моему, он настоящий гений, — изображая простодушное
восхищение, ответила тетушке. — Его наряды удивительны. Они такие…
Такие…
Я замолчала, словно не в силах подобрать слова, и герцогиня
удовлетворенно кивнула.
На самом деле мне хотелось сказать намного больше. О том, что за
каждой вещью я вижу историю, которую вложил в нее мастер, чувствую
флюиды его вдохновения, ощущаю настроение и свет. Но я не рискнула.
По тому, что и как говорит человек, всегда можно распознать, что у
него внутри. А мне совсем не хотелось обнажать душу перед непонятно
откуда появившейся в моей жизни опекуншей.
— Гений, — кивнула тетушка и отпустила меня из-под прицела
холодных глаз. — Только вот старшую продавщицу я бы заменила.
Слишком разговорчивая.
— Разве это плохо? При ее профессии…
Договорить я не успела.
— Это еще что? — перебила меня герцогиня.
Карета как раз свернула на Оллен-брау, и впереди показался
невысокий кованый забор. К слову, в Кроненгауде, в отличие от
Дартштейна, ограды всегда делались небольшими и прозрачными. Так
повелось еще со времен короля Густава, который предписывал своим
подданным не скрывать личную жизнь от взглядов Черной стражи. По
той же причине у нас до сих пор не принято плотно закрывать
шторы.
— Что тут происходит? — тихо, словно про себя, спросила
герцогиня, и я выглянула в окно, пытаясь понять, о чем она
говорит.
Рядом с воротами стоял большой черный мобиль, во дворе было
полно солдат, а в распахнутых настежь дверях растерянно застыл тер
Гроу. Он смотрел на обыскивающих каждый куст стражников безумным
взглядом, и губы его беззвучно шевелились.
Единый! Черная стража!
Я вцепилась в сиденье, пытаясь выровнять дыхание.
— Ваша светлость! — увидев въезжающую в ворота карету, очнулся
дворецкий, и кинулся к герцогине. — Леди Шарлотта! Я ничего не смог
сделать! Простите, миледи, они пригрозили забрать меня в
Саухвайне!