— Не нужно, — тихо произнесла в ответ, пытаясь понять, что
случилось с замороженным обычно лордом.
— Хочешь прилечь? — не отставал тот, и я впервые задумалась о
том, почему Давенпорт не придерживается правил этикета.
Ладно, мне, современной девушке, плевать на приличия, но ведь
для Беллы присутствие в спальне постороннего мужчины должно было бы
выглядеть странно? Даже невозможно. Или я чего-то не знаю о местных
нравах? Может, опекун здесь заменяет отца, и ему позволено многое
из того, что для остальных считается недопустимым?
— Белла, не молчи, — напряженно произнес Давенпорт, продолжая
смотреть на меня встревоженно и напряженно.
— Мне уже лучше, — вздохнула в ответ и взглянула в непривычно
близкие и совсем не холодные глаза. — Не волнуйтесь.
Не знаю, что на меня нашло, но я протянула руку и коснулась
плеча опекуна, пытаясь его успокоить.
— Со мной правда все хорошо.
Давенпорт замер на секунду, потом подался вперед, всматриваясь в
мое лицо так, будто пытался там что-то отыскать, но, видимо, не
нашел, и разом заледенел, отстранился, и быстро отошел к окну. Мне
даже показалось, что он попросту сбежал. Неужели ему так неприятны
мои прикосновения? Или дело в чем-то другом?
Мне стало не по себе. И захотелось укутаться в шаль, укрыться от
холода, наполнившего комнату, но я только сильнее вцепилась в
подлокотники кресла, и распрямила плечи.
— Что ж, я рад, — после короткой паузы сказал опекун, и надолго
замолчал.
Я тоже молчала, не в силах преодолеть проскользнувшее между нами
отчуждение. Оно все ширилось, заполняя, казалось, все свободное
пространство комнаты, росло, проникало в сердце, и это неожиданно
выбило меня из колеи. Казалось бы, какая разница, что думает или
чувствует Давенпорт? Вот только то живое участие, которое
плескалось в темных глазах совсем недавно, задело что-то в душе,
заставило поверить, что хоть кому-то в этом мире я небезразлична, и
внезапное возвращение прежнего опекуна оказалось болезненным.
Время шло, комнату наполнил сумрак, тишина стала давящей.
— Лорд Давенпорт, я хотела спросить, — не выдержав, посмотрела
на опекуна.
Короткий зимний день угасал, небо серело унылыми разводами, и
выражение лица напряженно застывшего мужчины было под стать хмурой
погоде. Он держал в руках часы, но смотрел не на них, а на низкие
снеговые тучи, нависшие над городом.