«Ой, какие мы обиженные.»
Она больше не смотрела в окно, сосредоточившись на интерьерах и встречных мужчинах.
«Можно подумать, мне больше некому задать свои вопросы. Ха.»
Они спустились на второй этаж, потом опять поднялись на третий, вышли на балкон над маленьким залом со столами в зелёном сукне, внизу пока не играли, но уже собирались в группы и потирали руки. На балконе второго этажа пили и перекусывали, о чём-то тихо договаривались, подписывали документы. Здесь она наконец-то увидела цыньянцев — они держались вместе, выглядели хмуро и сосредоточенно, один не разговаривал вообще ни с кем, самый молодой и тощий, в самом дорогом костюме; ещё один разговаривал только с ним и с ещё тремя хмурыми постарше; остальные держались свободнее, иногда отходили за соседние столики или перебрасывались парой фраз с карнцами и ридийцами.
Ридийцев Вера вычислила по смуглой коже и роскошным костюмам, чертами лица и бородами они были немного похожи на арабов, а большими глазами, густо обведёнными чёрными ресницами — на индусов, и они были все симпатичные, как на подбор, как будто здесь фильм снимают, или проходит модный показ драгоценностей для мужчин. Их сияющая красота притягивала взгляд, почти гипнотизировала — мягкие движения, очень выразительная пластика рук, богатая мимика, блестящие густые волосы, гладкая кожа, глаза, лучащиеся смехом и радостью. Они как будто бы всегда были готовы улыбнуться, и ловили любой повод, или сами создавали его, всех своих собеседников смешили и очаровывали, и постоянно жестикулировали — взмахи, переплетённые пальцы, игра с предметами на столе и своими украшениями, ненавязчивые прикосновения к собеседнику — не наглая попытка нарушить границы, а приглашение в своё личное пространство.
«Как им это удаётся, с ума сойти. Не знаю, где они живут, но я туда хочу.»
— Выбираете мне конкурентов? — министр опёрся на перила рядом с Верой, она кивнула:
— Ага.
— Уже понравился кто-нибудь?
Она улыбнулась и кивнула на самого активного и весёлого цыньянца, который со всеми поднимал бокалы, но умудрялся ни с кем не пить:
— Вон тот, в синем.
— Красавчик? — довольно улыбнулся министр, Вера улыбнулась ещё шире: