— Рука!.. Я не могу… — прохныкал парень.
Но расставаться с Уруком я не собирался. Так что я просто
схватил парнишу за локоть и пока тот ничего не понял, прокатил по
его руке силу осколков, собирая воедино сломанную кость. Под
болезненно-удивленный крик Урука, рука встала на место, после чего
я повторил свое требование:
— Полезай в седло. И крикни своим, что вернешься через три дня,
если не будет погони.
Абсолютно ошарашенный, парень выполнил мое указание, после чего
я, под тяжелыми взглядами дружинников взял коня Урука под уздцы и,
прыгнув в седло, поскакал строго на восток, стараясь взять как
можно больший угол относительно маршрута Отавии. Не надо давать
Аштонам шанс настигнуть нас обоих одним отрядом, пусть
побегают.
К моему удивлению, парень даже не попытался выпасть из седла.
Смирно ехал за мной, будто бы мы оказались на прогулке. Исцелять
ему руку было, конечно, ошибкой, но в моменте мне это показалось
здравым решением. Урук был нужен мне живым, целым и невредимым.
Мы скакали до самой темноты, всячески сбивая след. Трижды
пришлось переходить вброд небольшие ручьи, а сколько раз мы давали
кругов, чтобы запутать собак и следопытов, и вовсе не счесть. Урук
сидел в седле тихо, только время от времени отвечая на мои вопросы
о местности. Причем, отвечая честно.
— Все! Приехали! — скомандовал я, спрыгивая на землю.
Это была небольшая рощица, рукотворная, что отделяла поля друг
от друга. Деревья же нужны были как естественная преграда для того,
чтобы местные ветра не выдували плодородную почву до состояния
песка. Я решил держаться поближе обжитых земель, чтобы наши следы
смешивались со следами местных. В чистом поле найти и поймать нас
будет проще.
— Господин! Отпустите, молю! — захныкал Урук, картинно заламывая
руки. — Старые они у меня совсем! Пропадут без сыночки
старшого!
Я вполуха слушал причитания парнишки, закапываясь при этом в
землю на глубину в целый фут, чтобы обустроить дозорный костер,
который не будет видно со стороны.
— Отпустите! Пожалуйста! — продолжал стенания пленник.
Я устало воткнул в землю дубинку, которую использовал в качестве
лопаты — обратно меч из нее я так и не сделал — после чего стал
выгребать рыхлую землю.
— Ты мне лучше скажи, как тебя зовут, — сказал я, не отвлекаясь
от основного занятия.
— Урук! Сами слышали, господин!