Он собирался отвернуться, но не удержался и коснулся тонких
пальчиков лежащей рядом девушки.
— Милорд? Вам плохо? — Тут же подскочила София. — Что болит?
Она смотрела на него встревоженным взглядом, а он ругал себя на
все лады. Ну зачем, спрашивается, разбудил?
— Все хорошо, — поправив одеяло, чтобы скрыть ненужные
подробности своего утреннего самочувствия, попытался успокоить
жену, но та не верила и все пристальнее вглядывалась в его лицо. —
Со мной все в порядке, правда.
— Но вы что-то хотели? Подать вам воды? Или, может быть,
принести завтрак?
София мигом слетела с постели и потянулась за халатом, а он
поднял руку, останавливая жену и с трудом отводя взгляд от полной
груди, мелькнувшей в вырезе сорочки.
— Софи, в доме есть прислуга. Не нужно никуда идти, достаточно
всего лишь позвонить, и все принесут.
Рольф старался взять себя в руки, но тело недвусмысленно
намекало, что увиденное ему понравилось. Даже очень.
— Да, простите, — чуть нахмурив тонкие брови, сказала Софи и,
смущенно улыбнувшись, призналась: — Все время забываю, что мы не
одни.
А Рольф помимо воли залюбовался женой. Первые солнечные лучи
ласкали ее лицо, оставляя поцелуи там, где он и сам был бы не
прочь: на румяных со сна щеках, на приоткрытых губах, на маленьком
упрямом подбородке и на вздернутом носу. А уж про грудь лучше
вообще не вспоминать! Стоило только представить крупные темные
горошины сосков, как тело налилось знакомой жаждой, а перед глазами
замелькали сладостные картины — колеблющийся свет свечей, полутьма
спальни, прекрасная девушка, раскинувшаяся перед ним в первозданной
наготе, ее распущенные волосы, разметавшиеся по подушке…
— Как вы себя чувствуете? — Спросила София, и он вздрогнул,
возвращаясь из приятных мечтаний в реальность.
— Вполне сносно.
Рольф решил пока не говорить о том, что какое-то время ощущал
собственную ногу. Сейчас-то она снова лежала на постели колода
колодой. Нет. Он подождет и проверит. Если все повторится, тогда и
скажет.
— Не хотите еще немного поспать?
Он посмотрел на Софию и приглашающе похлопал по постели.
А ведь хотелось совсем другого — потянуть на себя, подмять,
вдохнуть тонкий аромат лимонных кексов, погрузиться в жаркую
глубину и забыться в горячем безумии обоюдной страсти.
— Время раннее, — добавил он и поморщился от того, как хрипло
прозвучал собственный голос.