– Не так страшны микробы, как их предвидение. – Как и подписался Винсент Ван Гог на всех своих картинах. А вы, дорогая моя, по сути обвинили всё телевидение, что они:
– Едят одни тока-а мик-роб-ы-ы. – Само их мясо, имеется в виду, эманацию, всё самое вкусное, как сказал Фейербах – выбрасывают из списка отдела кадров.
Так на чем мы остановились, вы записывали?
– Да, – ответила Мотя, – вы меня назначили этой, как ее, директором вашего кабака.
– Он называется Пабло Пикассо?
– Нет.
– Клод Моне?
– Нет.
– Тогда ясно: Ван Гог.
– Верна-а. Значит, будем кормить людей не просто так, а с:
– Эманацией. – Подадим Котлету по-Киевски, а скажем:
– Флорентийский стейк был очень вкусным?
И будет вам, как написано:
– По барабану, что есть: Бараний Бок или Пельмени в Горшочке со сметаной и томатным соусом, а Фляки Господарские заменим на только что пойманные:
– Цыплята Табака. – С чесночным соусом и разбавленным лимонным соком для рук.
Мотя радостная пошла-поехала, пока что, правда, не на трамвае в Ван Гога, а там уже есть, как было сказано при встрече:
– Это наша Компьютерная Сеть.
– К-компьютер-ная? – переспросила Мотя.
– Вы плохо слышите? Я сказала Кулинарная, а сеть да, у нас именно:
– Сеть, – и более того в доле с, – и леди с лицом Принцессы Монако, показала пальцем:
– Вверх.
Мотя не нашлась, что еще спросить, кроме, как:
– Что вы для Них готовите?
– Для Них у нас специальный банкетный зальчик.
– Зайчик?
– Не зайчик, зайчик, а зал, зал-ь-чик-к с Их любимыми Гамбургерами Черного Билла, чей дядя, кажется, изобрел и эту, что вы назвали:
– Большую Компьютерную Сеть.
– Дак, эта, меня назначили сюда директоршей, – промяукала Мотя.
– Этого не может быть, так как не может быть никогда! – ответила эта пресловутая Грейс Келли. – Мне, – она показала пальцем себе на высокую прическу над – слегка, но менее – высоким лбом – конкурентши нэ нужны!
– Но меня назначили.
– Опять она завела свою пластинку, – КК – Кулинарная Сеть обвела своей лапой нарядных официантов и некоторых официанток, занимающихся систематической сервировкой столов, и даже кивнула на подглядывающих через не полностью закрашенную картинами Ван Гога прозрачную стену потенциальных поваров во главе с их шефом, которым и был, первоначально принятый за самого НН, почти двухметровый, как сказал бы, но он еще до сих пор этого не сделал – пропустим его имя, чтобы не частить: