– Никто и не спорит с этим, – возразил Уитмор. – Но
поговаривают, что вы изживаете всех мало-мальски симпатичных мужчин
из поместья, чтобы вокруг вас не было ни единого конкурента за
любовь дам. Вы проклинаете их, и мужчины становятся страшными. А
самых красивых связываете и продаете богатым толстым леди. Или
убиваете.
– Что за гнусная ложь, Уитмор! Ты ведь десять лет на меня
работаешь, разве хоть раз я грозил убить тебя? А ты ведь весьма
красив.
– Ну вот, Ваша Светлость. А говорили, что не по мальчикам. Мне
стоит опасаться за свою честь? – с непроницаемым лицом спросил
дворецкий.
– Только если ты поменяешь пол, Уитмор, – не остался в долгу
Тайлер. – Вот, видите, Кристина, какие у меня работники? А я им
такое жалование назначил! Отношусь с уважением, а они что себе
позволяют? Надеюсь, хоть с вами мы подружимся.
Вся фраза казалась бы безмерно невинной и милой, если бы герцог
не поиграл бровями. Это он так флиртует? Я с трудом скривила губы в
улыбке, но вышла она скорее злобной, чем вежливой. Я подняла
последнюю бумагу с пола и, выровняв собранную стопку, положила на
стол с оглушительным звуком.
– Я бы хотела, Ваша Светлость, уточнить свои обязанности и сразу
же к ним приступить, – попросила я. Но что-то моя просьба была
весьма и весьма похожа на требование: привычки так просто не
изжить, даже если сменила место жительства и сферу
деятельности.
– Сегодня никаких, идите отдохните, а завтра к половине восьмого
подойдете в кабинет и приберете его. Думаю, все вопросы тоже
зададите завтра.
– Обратите внимание, герцог. Шансы найти кого-то, как леди
Кристина, у вас близки к нулю. Поэтому, прошу вас, в этот раз
обойдитесь без своих шуточек, – вставил пару фраз Уитмор. Почему
это он меня расхваливает? Как-то все очень подозрительно.
– Потому что она не стала кричать, когда застала даму на мне? И
навряд ли станет кричать, когда застанет меня на даме? –
поинтересовался герцог, впервые за все время разглядывая меня так
внимательно, что я едва не поежилась.
Прямо рентген! И глаза такие странные. Светло-карие, я бы даже
сказала – золотистые, если бы была романтичной барышней. Но я ей не
была, потому мысленно обозвала этот цвет цветом разбавленного
чая.
– Я думаю, что не стану кричать, даже если застану вас на трех
дамах, – так как герцог выжидательно смотрел на меня, пришлось
ответить.