На выходе в город я наткнулась на рекламный баннер, на котором, над египетскими пирамидами и знаменитым бюстом Нефертити, летел красивый авиалайнер. Хороший знак! Я пошла прямо на него, а когда поравнялась с изображением, африканец с дредами присвистнул и странно на меня посмотрел. Наверное, мы все для них на одно лицо...
3. Глава 2
Пять часов спустя я спасалась бегством по коридорам Лувра от иностранца, повторяя одно и то же: "Как он мог мне такое предложить?!" Скабрезный шёпот Франсуа звучал гонгом в моих ушах, вызывая тошноту. Этот француз казался таким милым в переписке, а сейчас будто грязью облил. И Моны Лизы не постеснялся...
Обогнув очередную толпу с гидом, я притормозила и перевела дух. Уставилась на табличку под лаконичной фигуркой в юбке. Закрыто. А здесь можно было бы спастись от взглядов и неприглядной реальности.
Я не привыкла проявлять эмоции на публике, но так хотелось расплакаться! Разве это не полный дефолт: сделать рывок на последние деньги, чтобы всё изменить, и получить взамен предложение о грязных игрищах, жирные губы и пошлые руки?
С дрожью внутри я подошла к служащей в сером платье и спросила на своём скудном французском, где найти другой туалет. Та протараторила, словно соревновалась с кем-то на скорость. В смеси иностранных звуков послышалось, что меня посылают на девяносто первый этаж, в портал, где приземляются инопланетные корабли...
* * *
Я всё-таки его нашла. Заперлась, выплакалась, подправила глаза карандашом. Вышла, по-прежнему растерянная. Что теперь?
Кафель под ногами, как шахматная доска, невероятные потолки резной роскоши над головой, запах музейного воска, раскрытая дверь, помнящая королей. Я взглянула на вывеску: «Египетский зал», и сердце дрогнуло.
Египет – ещё одна моя несбывшаяся мечта. И не зайти я не смогла...
Отделанный красным деревом и позолотой зал встретил меня внушительной фигурой фараона из чёрного камня. Я замерла от того, что невероятная красота оказалась так близко. Медленно обходя витрины, залипла взглядом на утонченной фигурке богини Исиды с выставленными перед глазами ладонями. К счастью, мне не нужен был французский на табличках: я – историк по образованию и не случившийся египтолог.
Взгляд наткнулся на алебастровые статуэтки Нефертити и Эхнатона. Душу тронула ностальгия.