Почему? Потому что я ясно понимала, что это не мое.
– Мина! – голос Митара я узнала сразу же. – Мина!
– Надеюсь, в баронстве ничего не случилось, – медленно
произнесла я, стараясь, чтобы голос звучал дружелюбно.
Кристоф обернулся и бросил на меня полный недоумения взгляд:
– Ты сердита?
– Нет, – я растянула губы в улыбке, – все в порядке.
Взгляд Кристофа стал еще более удивленным:
– Ты имеешь право злиться, и я не хотел бы, чтобы ты сдерживала
эмоции. Не нужно притворяться из-за меня.
Виски сдавило стальным обручем, внутри клокотала совершенно
нечеловеческая, ненормальная ярость, но ответить я не успела: ко
мне подлетел Митар и схватил за плечи.
– Ты цела?!
Удушающая злость сменилась бескрайним удивлением, но отвечать я
по-прежнему была не способна: Митар пытался диагностировать меня, и
его сила вносила жуткий диссонанс в мой и без того неспокойный
внутренний мир.
– Что случилось? – спросил Кристоф, привлекая внимание
Митара.
– О, кхм, даже непонятно, как к тебе обращаться, – усмехнулся
старый воин. – Ты спас нашу девочку?
«Девочку? – удивилась я про себя, вспоминая, что последние дни
Митар был подчеркнуто почтителен. – Значит, произошло что-то
серьезное».
– Мы заметили огни в Гиблой роще, – скупо произнесла я, касаясь
плеча Митара, – там были черные сборщики и такпачи. Мы вступили с
ними в бой и выяснили, что в роще логово хватуна.
Митар покачнулся и, подняв голову к светлеющему небу, коротко,
но прочувствованно выругался.
– Кристоф появился очень вовремя, – я опустила голову, –
скорость реакции подвела как в бою с грамрлом, так и в сражении с
хватуном.
Один из сборщиков сплюнул на траву и процедил себе под нос
что-то вроде того, что ему бы и половины моих умений хватило. Я
решила это игнорировать.
– Почему ты собрал отряд, Митар? – Я нахмурилась. – Что-то
случилось?
Митар, бледный до прозелени, покачнулся вперед и сжал меня в
объятиях.
– Диверсия, Мина. Страшная диверсия.
Трепыхаться в объятиях старого бойца сложно, но я пыталась:
во-первых, хотелось дышать, во-вторых, хотелось знать, что за
диверсия!
Перед моим мысленным взором встала разрушенная крепостная стена.
Затем мелькнула другая мысль: могли быть разрушены наши орудийные
башни. Если завеса мира рухнет, то встречать тварей нам, а без
орудий… Нас сметут слишком быстро!
– Я всегда, всегда буду есть сладости, – выдал внезапно Митар,
чем поразил меня до глубины души. – И свои, и твои.