Она не договорила, но я понимала: здесь твари слишком реальны.
Слишком близки. Здесь не только бойцы видели эту дрянь, здесь к
целителям поступают раненые дети. Просто потому, что кто-то решил,
что стоит сходить за ягодами без взрослых. Или весенний ручеек
заманил кораблик слишком далеко. Или… Да мало ли какие причины у
детей, чтобы быть детьми? Даже в нашем суровом краю дети беззаботны
и не думают о смерти.
– А представь, что я налажу прямой контакт со сборщиками, – я
коснулась ее руки, – представь, сколько будет золотых монет.
Превратить наш край в кошмар можно очень и очень легко. Достаточно
начать промышлять тварями, а не уничтожать их. И, клянусь
тебе, куш велик настолько, что какой-нибудь столичный лордик мог бы
и соблазниться.
– Для этого ему нужен сообщник здесь, – тихо сказала Мина.
– И это самое мерзкое из того, что произошло за сегодняшний
день, – кивнула я и допила последний флакон. – Это все?
– Да, теперь тебя ждет мерзотнейшая ванна. Тария уже оценила,
теперь и ты попробуешь.
– За что?! – Если Тина говорит «мерзотнейшая», то я-то и вовсе с
ума сойду!
– За то, что яд уже в твоем теле, а не только в желудке. Мы
будем вытягивать микрочастички яда через поры твоей кожи. Обещаю,
тебе не понравится.
«Давно пора привыкнуть, что у Тины слова с делом не расходятся»,
– подумала я и тяжело вздохнула.
Черная жижа была густой настолько, что я не могла пошевелить
даже мизинцем. А еще по ней время от времени пробегала рябь – Тина
уточнила, что так и должно быть.
– Мне запретили составлять тебе компанию, – голос Гамильтона
стал для меня полной неожиданностью.
– Или попытались? – усмехнулась я, не способная и
голову повернуть.
– Или попытались, – согласился мой компаньон. – Я отвел Кристофа
в наш дом.
– Там же нет гостевой спальни! – возмутилась я.
– По-моему, он согласен на придверный коврик, – хмыкнул
Гамильтон. – Но на самом деле я не удивлюсь, если он разобьет
палатку во дворе.
Прикрыв глаза, я сердито выдохнула:
– Нелепость.
– Ты не злишься, – проницательно произнес мой компаньон. – Ты
напугана.
– Ты пользуешься тем, что я не могу шевелиться, – проворчала я.
– И не могу укусить тебя за ухо.
Ответа не последовало. Судя по топотушкам и шумному выдоху,
кто-то удобно устраивался на кушетке для осмотра пациентов.
– Уверен, что она выдержит?