сложившуюся угрожающую обстановку, уже было поздно!
Польские подвижные группы, атаковавшие немногочисленные
встречные гарнизоны на своём
пути, уже несколько часов рвали линии связи, захватывали топливо и
боеприпасы прямо во
время транспортировки в наших грузовых колоннах! Уже через два дня
некоторые
подразделения наших дивизий стали испытывать проблемы с
боепитанием! Из-за этих
активных действий поляков нам пришлось отложить наступление на
Лодзь, практически на
неделю!..
Всего же в ту ночь наши дивизии потеряли около тысячи
человек убитыми и полутора тысяч
пропавшими без вести. Часть из них поляки смогли взять в
плен…
Преступная халатность, допущенная генералом от инфантерии
Йоханнесом Бласковицем
привела к затягиванию конфликта, чем смог воспользоваться польские
генералы Кутшеба,
Альтер и Абрахам…»
Поручик
Домбровский.
Совещание у генерала Абрахама длилось недолго. Нас представили
незнакомому лично мне
полковнику, кратко сообщили, что я с остатками своего батальона, и,
капитан Галецкий со своим
батальоном входим во вновь сформированную тактическую группу,
которой будет командовать
вышеназванный офицер. После чего нас всех отпустили, и мы
направились знакомиться с новым
начальством.
-Полковник Вихрь! – Вскинув руку к фуражке, коротко представился
полковник. *
*Вообще, в данном случае Pulkownil Wicher, что переводится
на русский, как полковник Вихрь.
Мы также коротко представились, отдавая воинское
приветствие:
-Капитан Галецкий, командир отдельного мотопехотного
батальона.
-Поручик Домбровский, командир отдельного танкового
батальона.
Я бегло осмотрел полковника:
Был он неопределенного возраста. Ему одновременно можно было
дать и тридцать, и сорок, и, с
некоторой натяжкой, даже пятьдесят лет. Телосложения он был
худощавого, но… одновременно
крепкого что ли? Ни рыба, ни мясо, в общем. Зато роста высокого. И
с лицом типичного ботаника –
только без очков. Если бы полковник чуточку сгорбился и был одет в
костюм-тройку, а на нос
повесил бы очки в тонкой оправе – был бы однозначно похож на
какого-нибудь профессора. Вот
только короткая стрижка светлых волос, с едва заметной проседью
выбивались бы из этого
образа. А вот умные и одновременно печальные голубые глаза этот
образ бы дополнили
однозначно. Впрочем, передо мной не преподаватель из высшего
учебного заведения, а офицер