-Это
правильно, пан майор. Сейчас бдительность важна как никогда. –
Кивнул полковник. – Противник может пойти на любые хитрости. И к
этому нужно быть готовыми.
Сложившаяся
ситуация явно выводила из себя подполковника Шляхтура, но поделать
он ничего не мог. Во всяком случае сейчас. Да и война идёт, а это
значит, что нужно заняться более приземлёнными вещами, чем сведение
личных счётов. Поэтому, кое-как взяв себя в руки, и, проигнорировав
некоторые элементы дисциплины и субординации, он залез в свою
полевую сумку и достал из неё несколько желтоватых листов, протянул
полковнику.
Бегло изучив
их, Вихрь уточнил:
-Ваш батальон
придается в усиление моей оперативной группе. Какой численный
состав батальона? Средства усиления? Наличие боезапаса?
Подполковник
начал докладывать. Несмотря на личную неприязнь к Вихрю, делал он
это обстоятельно, но при этом коротко – сразу видно неплохое
военное образование:
-Батальон
трёх ротного состава. На вооружении помимо лёгкого стрелкового
оружия, 12 станковых пулемётов, 12 лёгких 46-мм гранатомётов
образца 1936-го года, батарея из шести 81-мм миномётов Брандта.
Также батальон усилен двумя артиллерийскими батареями. Одна из них
– 75-мм полевые орудия. Вторая – 37-мм противотанковые пушки. В
батальоне четыре полевые кухни. Ещё одна у артиллеристов. Тридцать
восемь различных грузовых автомобилей, полученных по мобилизации у
местного населения. Общая численность личного состава, восемьсот
человек.
Усиление
получалось серьёзным. Теперь в подчинении полковника Вихря
оказывался целый полк, пусть и разномастный. По нынешним временам –
сила.
И всю эту
силу требовалось как-нибудь организовать. Именно поэтому полковник
Вихрь, в сопровождении меня, своего адъютанта и отделения охранения
двинулся к вновь прибывшему батальону, желая пообщаться с личным
составом и понять, кто же в этом батальоне чего стоит.
Контрразведчик же, тут же двинулся в сторону нашего
взвода связи, и, как мне потом сказали, оккупировал радиостанции
практически на час…
В батальоне
подполковника Шляхтура мы провели около трёх часов. За это время
личному составу удалось создать какое-то подобие оборонительной
линии, вырыв стрелковые ячейки и начав соединять их ходами
сообщения. На этом положительные моменты заканчивались. Проблем в
батальоне было много – примерно треть должностей командиров взводов
занимали сержанты и капралы из сверхсрочников, так как офицеров
низового звена не хватало. Были проблемы с боеприпасами – к каждой
винтовке и карабину было около полусотни патронов, к пулемёту – две
сотни. У личного состава практически отсутствовали гранаты. Не
хватало и банальных вещей – стальных касок, которые часть солдат
побросала ещё в первый день войны, после изнурительного дневного
марша под сентябрьским солнышком и атаками авиации
противника.