А Андрей
заявил, что он как все, и выделяться из общества не намерен, чем
вызвал смех за столом. После уже серьезно добавил, мол, чувствует
Божий промысел в службе своей, а для него это важнее любых иных
причин.
На следующий день дела завертелись с
немыслимой скоростью. Сначала было решено завершить оформление
вольной на Таньку, и здесь было два пути. Можно было бы сунуть мзду
чиновнику, и необходимая подпись появилась бы за неделю-другую, а
не когда-нибудь по прихоти начальства, но я предпочла устроить
скандал, устрашая чернильные души карами от самого Аракчеева.
Конечно, попервой мне никто не поверил, мало ли эти стены видели
ругающихся дворян разного пошиба, и графский титул не значил здесь
ничего. Вот только после моего приказа Аслану отправить в приемную
к Алексею Андреевичу с жалобой старший писарь нутром почуял, что в
этих словах блефа нет, и он рискует навлечь на себя гнев человека,
о котором и вспоминать страшно. И волшебным образом отпускную
грамоту выправили тотчас же. С этого момента Татьяна Иванова
считалась свободной мещанкой, и никаких обязательств в связи с
прекращением кабалы от меня на нее не возлагалось.
Следом я
отправилась на завод, и там развернула кипучую деятельность.
Заперлась с Вяжницким в его конторе и огорошила его
известием:
– Степан Иванович, волею судьбы и
высочайшим приказом я вынуждена покинуть Россию на время. Вам могу
рассказать, но при сохранении этого в строжайшей тайне: будет
военный поход в Индию, и мне придется принять в нем участие.
– Там же
англичане, – растерянно пробормотал управляющий.
– Вы за
них переживаете?
– Да что
Вы такое говорите! После того, как они хотели Вас убить и завод
сжечь?! Но ведь сами к ним в пасть лезете.
– Поэтому
и давайте думать, как мне зубы в этой пасти будет сподручнее
выбить. Новый револьвер – сколько сможете сделать к середине
сентября?
– О, это
Вы хорошо спросили! Кутасов не уймется никак, еще новее сделал! А к
нему еще и припас из латуни! Если бы не цена его, то о бумажных
патронах совсем забыть можно было бы.
О
металлических патронах мы с инженером мечтали давно, но он никак не
мог придумать механизм, который бы позволил делать их мануфактурным
способом без того, чтобы вытачивать или спаивать каждый вручную.
Если Семен сумел смастерить нужную машину, то заслуживает личного
дворянства как минимум.