– Давайте
подумаем, Степан Иванович. Между новой и старой столицами курсируют
сейчас восемь гражданских поездов. Больше не получится, пока не
будет два пути везде, и не придется разъезжаться на
станциях.
– Кстати,
об этом. Мне донесли идею, что можно не один паровоз пускать от
Петербурга до Москвы, а менять их на станциях, все равно там вагоны
долго стоят. Тогда и машинистам не нужно будет весь путь от начала
до конца делать.
–
Интересно, посчитайте.
–
Сделаем.
– Дальше
ветка к Астрахани. Ее дотянули до Борисоглебска, и на ней работают
сразу восемь паровозов, возят зерно, скот и лес в
основном.
– Все
так. Год как ввели в строй, а товаров вывезли уже столько, что
скоро затраты окупятся.
Я
кивнула.
– До
Казани только начали тянуть, как и до Киева. При этом военное
ведомство уже забрало семь больших «Вяток». Где они их хранят – то
даже мне неведомо. Но на путях их нет.
– Этого я
не знаю, – развел руками Вяжницкий.
Зато знала я. В организации
перевозок пришлось принимать самое деятельное участие, и служба
расписания была моим детищем. Ее сотрудники занимались обеспечением
строжайшего порядка на колесопроводах, и до сего дня ни одного
происшествия не случилось. Поезда следовали в полном соответствии с
принятым и утвержденным планом, от которого не отступали ни на
минуту. Даже недавно назначенный московский генерал-губернатор,
опаздывавший к отправлению, не смог задержать его, хотя его
вестовой и грозился сослать главного станционного смотрителя на
каторгу, если он не предпримет мер. Но тот с вежливостью, но
непреклонно отказал менять расписание даже на минуту, и паровоз,
дав протяжный гудок, ушел греметь по стыкам чугунки без светлейшего
князя Голицына. Дмитрий Владимирович, отягощенный скарбом и
супругой, появился спустя четверть часа, орал так, что слышно его
было, наверное, и в Кремле. Однако никаких последствий для
чиновника от транспортного ведомства не последовало, а губернатору
из Петербурга пришло строгое письмо с пожеланиями следить за
вверенным городом и личным временем.
Так вот, никаких особых перевозок от
военных на колесопроводах не было, паровозы так и стояли где-то в
тайном месте.
– По
другим делам у нас тоже есть интересные открытия. Павел Львович
своей гальваникой всем головы заморочил, но опыты интереснейшие
проводит.