Внутри было чуть более многолюдно,
чем с утра. Сам папаша сделал вид, что не видит нас, но и мы не
стремились к общению.
Поднявшись на второй этаж, д'Артаньян
распахнул первую дверь и гостеприимным жестом пригласил меня
внутрь.
Обстановка комнаты была скудна:
низкая деревянная кровать, пара табуретов, какой-то невнятный ларь
у стены и ночной горшок, стоявший прямо посредине комнаты. К
счастью, пустой.
- Располагайтесь, любезный шевалье.
Дом мой скромен, но он целиком в вашем распоряжении, как и я.
- Благодарю вас, д'Артаньян. Если вы
не возражаете, я лягу на полу.
- Что вы, ложитесь в постель! Вы
ранены, вам нужен хороший отдых. А я возьму у Джозефа тюфяк и лягу
здесь, в углу.
Так и закончился первый день моего
знакомства с д'Артаньяном, человеком, ставшим зримым воплощением
слов честь, преданность и отвага, столь прославленным в веках и
почитаемым у себя на родине. Но это в будущем. А пока д'Артаньян
беззаботно похрапывал, удобно устроившись на старом тюфяке.
Глава 3
Рано утром неутомимый гасконец
умчался по своим таинственным делам, я же хорошенько выспался,
умылся ледяной водой, припрятал большую часть денег под одной из
досок в углу комнаты, переложив их в тряпицу, а с собой прихватил
лишь сотню ливров, после чего спустился вниз позавтракать. Рана
почти не чувствовалась, еще день-другой, и все окончательно
заживет.
После вчерашних возлияний было слегка
тоскливо, мне бы таблетку аспирина, но его изобретения нужно было
ждать еще двести семьдесят лет.
Папаша Джозеф буркнул мне невнятное
приветствие. Я же, решив сразу расставить все точки над «и»,
подошел к нему вплотную, заставив его попятиться, и, глядя на него
особым тяжелым взглядом, который обычно действовал на всех должным
образом, сказал:
- Послушай, любезный. Я на некоторое
время задержусь в гостях у моего друга д'Артаньяна, поэтому нам с
тобой придется видеться время от времени. Меня можешь называть
«милостивый господин» и при встрече улыбаться, как на вывеске.
Тогда у меня не будет к тебе никаких вопросов. Уяснил?
- Да, милостивый господин, уяснил… -
мрачно кивнул Джозеф. Улыбаться он не пытался. Оно и к лучшему.
- И вот еще что, - я кинул на стол
два двойных пистоля, - дабы не обременять такого радушного хозяина,
как ты, вот немного денег за постой. Позже получишь еще. А сейчас
принеси мне завтрак.