Они встали, пошатываясь, из-за стола и
направились к выходу. В трактире на один столик людей стало меньше,
но атмосфера от этого только улучшилась...
* *
*
Киоши лежал на неосвещенной дороге
покрытой брусчаткой. Кое-как прийти в себя помогла бродячая собака,
которая вылизала ему лицо. Грязный и побитый, он чувствовал, как по
его боку течет теплая, липкая жидкость. Видимо кровь. Осознание,
что он ранен, пришло лишь с болью в боку, при попытке подняться. Он
был зол, но нисколько не удивлен. Подобное происходило с ним уже не
в первый раз. Такие, как встретившиеся ему сегодня люди, знали,
кого можно грабить. Даже если он умрет, никто не станет его искать
или мстить за него. Никто не придет ему на помощь. Чувствуя
безнаказанность, они могли творить практически что угодно. Главное
не быть пойманными на месте преступления, остальное не
важно.
Так было и сегодня, избив его и забрав
последние деньги, которых не хватит и на кружку вина, они просто
ушли, оставив его помирать. Но помирать он не собирался. Киоши
знал, уже научился, как оказывать себе первую помощь. Зажав
неглубокую рану, которая оказалась такой лишь благодаря тому, что
он смог немного уйти с линии атаки и нож прошел вскользь, он побрел
к своему убежищу, который стал ему домом. Соорудив его из коробок и
старых выброшенных вещей, больше походивших на тряпки.
Настоящего дома у него не было после
несчастного случая, где при пожаре погибли его родители. Тогда
сгорело всё, вся его прошлая жизнь выгорела дотла. Оставшись в
двенадцать лет на улице, совсем один, ему пришлось научиться
выживать. Сдаваться просто так на милость судьбе, Киоши не
собирался.
Первое чему жизнь его вынудила
научиться – это воровать. Какое-то время он пытался честно себе
заработать на еду, но мало кто соглашался давать подработку
грязному, оборванному, хилому мальчишке. Впервые он решился украсть
булку хлеба, когда голод совсем одолел его, и ему казалось, что
холод подступает все ближе. Несколько дней без нормальной еды и
чувство слабости накатывало все сильней. Идя мимо прилавка местного
торгаша, он резко схватил булку и попытался убежать, но его успели
поймать за руку. Видимо голод в глазах выдал его намерения, и
торговец был готов к подобному.
После этого, он долго не мог ходить,
отлеживаясь в парке, где первое время его не трогали, и он мог там
ночевать. Когда его избивали палкой, он никак не ожидал такой
жестокости, но по всей видимости именно таким способом отбивали
желание воровать у того же торговца. А рука у него, чувствовалось
сразу, была уже набитая.