— Серёга, это я! Открывай!
— Андрюха? Сейчас!
Замок щёлкнул, и Серёжка выглянул из-за двери. Тревога на его
лице мешалась с облегчением.
— А я думал, это мама пришла, — сказал он. — А ты что тут
делаешь?
— Подвозил охотников на поезд и решил у вас пообедать.
Накормишь?
— Да у нас еды нет. Мы же не ожидали, что ты приедешь. Я вот
только последнюю котлету доел.
Тут Серёжка увидел, что в дверь из-за моей спины проскочила
Олька, и в страхе уставился на неё.
Все эмоции так явно читались на лице брата, что я чуть не
расхохотался.
Олька, не обращая никакого внимания на Серёжку, прошла в свою
комнату и закрыла дверь. Я услышал, как грохнул о стол её
ранец.
Серёжка перевёл взгляд на меня.
— Ничего, — ободряюще улыбнулся я. — Ты — растущий организм,
тебе надо хорошо питаться. А я пожарю яичницу.
С этими словами я разулся и пошёл на кухню. Серёжка хвостиком
шёл за мной.
Дверь в спальню родителей была плотно заперта. Я прислушался —
оттуда не доносилось ни звука.
— Отец с мамой на работе? — как бы между прочим спросил я у
брата.
— Ага, — кивнул он.
Я зажёг газ, поставил на него сковороду и полез в
холодильник.
— Ого! Целых семь яиц! Ну, парочку-то я точно съем! Серёжка, ты
хочешь яичницы?
— Я? Нет!
Серёжка растерянно крутил головой.
— Иди, спроси сестру. Она, наверное, голодная.
— Да их в школе обедом кормят! — возразил Серёжка. — Андрюха, а
ты надолго?
Я пожал плечами.
— Не знаю. Хотел заскочить на минутку, перекусить и ехать к
себе. А теперь вот думаю маму дождаться. Она когда придёт? Через
час?
На лице Серёжки промелькнуло выражение ужаса.
— Да мама сегодня поздно придёт! Она говорила, что у них там
какое-то собрание.
— Понятно, — ответил я, разбивая яйца на сковороду. — Жаль. А ты
чего стоишь? Садись.
Яйца зашипели в раскалённом масле.
Серёжка закрутил головой.
— А Олька тебе... Андрюха, я сейчас! И правда, спрошу Ольку —
вдруг она голодная!
Он быстро выскочил из кухни.
Я подождал, пока яйца схватятся, посолил их и быстро перевернул
деревянной лопаткой. Потом выключил газ. На горячей сковороде
яичница дойдёт и так.
Осторожно ступая в носках по половицам, подкрался к двери
Олькиной комнаты. Оттуда доносились голоса.
— Конечно, скажу! — звонко произнесла Олька. — А ты как
думал?
— Да тише ты! — шипел Серёжка. — Она попозже уедет. Не говори! Я
тебе свой пенал отдам!