— Обязательно, — пообещал я.
— Ну, вот и отлично!
***
Мга оказалась обычным рабочим посёлком. Несколько двух- и
трёхэтажных домов возле станции, а в остальном — деревянная частная
застройка. Плутая по улочкам, которые были неотличимы друг от
друга, мы, наконец, выехали к школе.
— Кажется, здесь!
Я остановил машину. И сразу же увидел Таню.
Девочка стояла на крыльце школы вместе со светловолосой женщиной
лет сорока. Женщина была одета в светлый болоньевый плащ.
— Валентина Михайловна, это Андрей, — сказала Таня.
Валентина Михайловна строго посмотрела на нас. Она чуть
задержала взгляд на погонах Павла, потом переключилась на Алексея
Дмитриевича. Брови учительницы чуть приподнялись.
— Здравствуйте! — официальным тоном сказала она.
— Здравствуйте, Валентина Михайловна! — улыбнулся ей Воронцов и
чуть приподнял шляпу. — Я ваш коллега. Руковожу школой в
Черёмуховке.
— Очень приятно, — вежливо ответила Валентина Михайловна. — Так
что у вас за план?
Я посмотрел на Алексея Дмитриевича. Коллега с коллегой всегда
договорятся быстрее. Воронцов поймал мой взгляд, кивнул и принялся
объяснять Валентине Михайловне нашу задумку.
— Мне кажется, это авантюра чистой воды, — сказала учительница,
выслушав Воронцова, и нахмурилась.
Вот вам и двойка по риторике, Алексей Дмитриевич, — невольно
подумал я.
— Но я полностью согласна, — неожиданно добавила Валентина
Михайловна, — что-то делать необходимо. Таня — очень способная
девушка, а атмосфера в семье её просто губит.
— Так вы пойдёте с нами? — обрадовался я.
— А вы как думали, молодой человек?
Валентина Михайловна вздёрнула подбородок.
— Таня, где ты живёшь?
Жила Таня в двухэтажном кирпичном доме недалеко от школы.
Когда-то дом был выкрашен в жёлтый цвет, но краска уже местами
облупилась, и из-под неё выглядывала серая штукатурка, а кое-где —
и кирпичи.
Мы вошли в первый подъезд и поднялись по скрипучей деревянной
лестнице. Павел шёл впереди, я сразу за ним. За мной шла Таня, а
замыкали нашу процессию Алексей Дмитриевич и Валентина
Михайловна.
— Алексей Дмитриевич! — напомнил я. — Приготовьте папку!
По нашему замыслу Воронцов должен был изображать чиновника из
органов опеки.
В квартире слышался визгливый женский смех. Ему вторил низкий
неразборчивый мужской голос.
Павел поправил фуражку и нажал кнопку звонка.
— Не работает, — виновато сказала Таня. — Стучать надо.