Скопировал жест пенсионерки – указал вверх.
- Так вы говорите, есть сейчас кто-то в двенадцатой квартире? –
спросил я.
- Уехала Альбинка. В больницу с мамкой укатила.
- Там только полюбовник её мамаши.
- Пьяный он уже. Вон как Тамарку-то отоварил! Бошку ей
пробил.
Я вздохнул, покачал головой.
Сказал:
- Нет, от Комсомольских прудов сюда обратно не поеду. Да и на
следующие выходные мне ещё кучу мест посетить придётся. В конце
концов… моё дело – только доставить подарки по адресу. И всё. А
дальше – они сами пусть потом разбираются!
Показал женщинам сумку.
- Я своё дело сделаю, - сообщил пенсионеркам. – Подарок отнесу.
Будете свидетелями.
Женщины закивали, будто китайские болванчики.
- Двенадцатая – это четвёртый этаж? – спросил я.
Женщины хором ответили.
- Ну… хорошо, хоть не пятый, - сказал я.
Постучал подошвами ботинок по земле (отряхнул с них мусор).
Улыбнулся напоследок бдительным пенсионеркам. И направился к двери
подъезда.
***
Любители писать в подъезде на стенах пока игнорировали
приближавшийся юбилей Вождя. В этом я убедился, пока поднимался по
ступеням. Заметил несколько свежих надписей. Отметил, что парочка
сообщений даже написаны без ошибок (если только те не закрались в
смысл текста, исказив его до неузнаваемости). Но ни одна строка на
стене не посвящалась грядущему в апреле событию. Как комсомолец, я
возмутился политической несознательности создателей
внутриподъездных петроглифов. Однако не внёс изменения в чужие
записи: посчитал себя не вправе корректировать народные творения.
Да и понадеялся, что уличные прозаики всё же осознают ошибку и
внесут свой вклад в подготовку к всесоюзному празднику.
Я удивился, услышав собственный печальный вздох. Остановился
между вторым и третьим этажом – задумался над тем, что именно меня
вдруг опечалило. Прислушался к своим мыслям и чувствам. И
обнаружил: расстроился вовсе не потому, что не встречусь с Альбиной
Нежиной – мне стало жаль… своё пальто. Я понял, что вновь испачкаю
одежду. Химчистка, безусловно, устранит эту неприятность. Вот
только в этот раз оплачивать услуги специалистов буду из своего
кармана. И дома отсидеться не смогу – придётся походить в институт
в стареньком пальто Комсомольца. Это открытие едва не заставило
меня развернуться и отказаться от визита в квартиру Нежиной. Уж
очень мне не нравилось расхаживать оборванцем.