Воткнуть в плечо нож – это не вогнать иглу в ягодицу. Оба
ощущения были свежи в моей памяти. Особенно от встречи с ножом –
свежее некуда. Я сам для себя отметил, что ощущения от этих двух по
сути похожих действий чувствительно отличались. Как мне сейчас
показалось: даже слишком чувствительно. Я заскрипел зубами. И
выплеснул в лицо Кузина поток нецензурной брани. Вот только не
кричал – зашипел, точно вода в кране. На губах запузырилась всё ещё
струившаяся из носа кровь.
- Ты что творишь, пионер? – выдохнул Кузин.
А я заорал:
- Не убивайте!! Всё отдам!!
Выдернул из плеча клинок – вскрикнул вполне искренне.
Почувствовал, как потекла по руке тёплая кровавая струя. Видел, как
Сан Саныч отшатнулся, будто испугался моего вопля. Смотрел ему в
лицо, наблюдал за тем, как Кузин глуповато хлопал глазами. Он
смотрел то на нож, то на моё плечо, то капавшую с моих пальцев
кровь. И явно не понимал, как «докатился до такой жизни». Но я не
думал ему это объяснять. Да и задерживаться в этой квартире больше
не собирался: уж очень активно струилась по коже кровь.
- Не убивайте!! – вновь прокричал я.
Достал из кармана пятирублёвую купюру, оставил на ней кровавый
отпечаток (не очень большой, но заметный). Сунул бумажку в руку Сан
Саныча – тот слегка «завис» после моих воплей, но не отказался от
подарка. «Вот и ещё одна статья, - промелькнула мысль. – Берите, я
не жадный». Решил, что всё же зря расщедрился: хватило бы и
«трёшки». Подумал: «Если тратить на каждого алкаша по пять рублей,
то так я скоро с торбой по миру пойду». Но переигрывать было поздно
– смирился с потерей синей купюры.
- Возьмите всё!! – заорал я. – Все мои деньги!! Больше у меня
ничего нет!!
На последнем слове я поперхнулся, закашлял. С губ слетели
кровавые капли, оросили стену (получилась эффектная картина – будто
в квартире поработал мясник). Подумал, что Королева этим брызгам не
обрадуется. Ведь вытирать со старых обоев мои художества придётся
именно ей (я сомневался, что Кузин возьмётся сейчас за щётку или
тряпку). Боль в плече не утихала. Левая рука повисла плетью. Кузин
опустил нож. Пять рублей не бросил – рассеяно на них взглянул.
- Ну ты и придурок, пионер…
Сан Саныч покачал головой, шагнул ко мне. Всё так же с ножом в
руке. И явно не для того, чтобы извиниться или помочь. Скорее – из
любопытства: пытался выяснить, что именно со мной сотворил.
Выглядел он сейчас… своеобразно: на груди поверх татуировок и на
лице у него темнели капли моей крови – эдакий персонаж из фильма
ужасов. Я пожалел, что его сейчас не видели соседи. Они могли нас
только слышать. И наверняка прислушивались к нашим воплям.