Смотрел на клинок – слушал угрозы Кузина. Взвешивал в уме все
«за» и «против». Отмечал, что «нападение с применением холодного
оружия» – это совсем другой коленкор. Но и иной уровень опасности.
«Придётся менять пальто, - промелькнула в голове мысль. – С этим
уродом у меня будут сплошные расходы. Лучше бы я на маньяков
охотился. Те люди серьёзные – при деньгах. Не алкаши, как этот».
Кузин подходил неторопливо, без резких движений. Плавно приближался
к моему лицу и заострённый кончик клинка.
- …Будет не больно, пионер, - приговаривал Сан Саныч.
Он не шептал – говорил в голос.
- Я только вырежу тебе язык. Чик – и всё. Быстро и
аккуратно…
Кузин повёл кистью – чиркнул лезвием по воздуху. Заставил меня
среагировать (я дёрнул головой – следил за пляской ножа). Сан Саныч
оскалил зубы – блеснул золотой коронкой. После ударов по моему лицу
он чуть успокоился. С гордостью от содеянного смотрел на мою
окровавленную физиономию, будто скульптор на своё удачное творение.
Угрозы теперь не выкрикивал – спокойно проговаривал их, будто
копировал мои недавние речи. Водил перед моим лицом блестящим
клинком ножа.
- …Ну что же ты замолчал, пионер? – говорил Кузин. – Закончилась
твоя смелость? Давай, расскажи мне свои истории. Повесели, меня
пока можешь…
- Нет!! – закричал я. – Что вы делаете?! Не надо!! Не
убивайте!!
Крики получились резкими и звонкими. И, как я надеялся,
жалобными. Звуки моего голоса отразились от стен и потолка,
отразились от треснувшего зеркала и одинокой лампочки – эхом
умчались на кухню. Добрались они и до соседних квартир. Где, я
уверен, давно прислушивались к нашим голосам. Сан Саныч застыл (мои
вопли словно парализовали его). И замолчал. Нож замер в воздухе
(лишь чуть вздрагивало острие). Чем я воспользовался. Вскинул
правую руку, накрыл ладонью сжимавшую рукоять кисть «эсэсовца».
И сразу почувствовал, что моих силёнок недостаточно для успешной
борьбы с Кузиным. Тот хоть и не выглядел здоровяком, но в мышечной
силе мне нынешнему не только не уступал – значительно превосходил.
Сан Саныч тоже это заметил. Оправился от замешательства. Хмыкнул,
когда я левой рукой прикрыл своё горло, направив локоть ему в лицо.
Не попытался высвободить свою кисть. Он словно и не заметил моего
сопротивления. Приблизил нож к моей голове.
А я помог ему. Надавил на его руку, подправил направление её
движения. Я не отталкивал нож, как ожидал Кузин. Притянул его
острие к себе: резко, неожиданно для Сан Саныча. Векторы наших
усилий сложились. Нож послушно приблизился к моей руке. Набрал
ускорение. Пропорол ткань, вошёл в тело. На четверть клинка
погрузился в моё плечо. Проткнул мышцу. Не коснулся кости. Но всё
же подарил мне букет неприятных ощущений. Я вздрогнул. И тут же
зашипел от боли.