Молитва оказалась не очень длинной,
и женщина, едва сдержав рвавшийся из груди крик, зашептала снова,
теперь уже явственно заикаясь и периодически всхлипывая. Яхта тем
временем погружалась все больше и больше, если можно так
выразиться. Нечто под ее днищем просто растворяло прочный пластик,
причем настолько равномерно, что какие-либо рывки или даже малейшая
вибрация отсутствовали. И к тому моменту, когда молитва была
сотворена по второму кругу, от корпусов катамарана ничего не
осталось – обглоданное плавсредство легло на морскую гладь всей
палубой, в режиме планирования служившей еще и несущей
плоскостью.
Скорость погружения замедлилась –
сказалось резкое увеличение площади контакта остатков яхты с
агрессивной средой. Тем не менее, палуба едва заметно, но
неотвратимо истаивала. Сначала опоры лишились поручни, опоясывавшие
ее по периметру, и чуть ли не мгновенно канули в пучину – опорные
стержни разъело за считанные секунды. К этому моменту в серую муть
обратились палубные настилы корпусов катамарана, кое-как держалась
лишь перемычка-крыло, но и от нее остался лишь жалкий огрызок –
метра три в ширину и чуть больше в длину. В поперечном сечении
крыло имело классическую для летательного аппарата форму сильно
вытянутой капли, да еще и выступ с парусом играл свою роль, поэтому
до ног женщины серая муть не доставала. Впрочем, такое положение не
могло сохраняться вечно, и пассажирка экраноплана это прекрасно
осознавала – едва приоткрыв глаза, она вскрикнула от ужаса и
предпочла зажмуриться, снова забормотав молитву. И ее можно было
понять – мало приятного наблюдать, как твои ступни, потом икры,
голени, бедра и все, что выше, растворяются, обращаясь в
тошнотворно-розовую взвесь в не менее отвратительной серой
хмари.
В конце концов ужас взял свое, и
женщина едва слышно, на одной бесконечной ноте завыла, чуть заметно
покачиваясь и мотая головой в бессильном жесте отрицания. Молодой
цветущий организм отказывался верить в неотвратимость гибели. Но,
надо отдать должное, в окончательный ступор пассажирка яхты – или
того, что от яхты осталось – не впала. Просто отгородилась от
жестокой реальности, будучи абсолютно неспособной повлиять на
ситуацию. И потому некие изменения, возникшие в окружающей водной
глади, ускользнули от ее внимания.