Характерный шум от запрыгнувшего на
что-то жесткое тяжелого тела, сопровождаемый вибрацией ствола,
заставил меня разжать левую ладонь и плюхнуться затылком в мох,
выставив пистолет в полусогнутой правой вертикально вверх. Но
прикинуться ветошью и выждать появления вражины в засаде не
удалось: едва я коснулся шлемом мягкой растительной подушки, как
слева от меня грузно приземлился еще один зубастик, оказавшийся
чуть менее крупным, нежели собратья, но не в пример более шустрым.
По крайней мере, тратить время, чтобы осмотреться и прикинуть
направление удара он не стал, сразу же метнулся ко мне, выцеливая
пастью лицо. Мгновенно, едва коснулся лапами опоры и тут же
выстрелил всем телом, пока жертва не опомнилась. Причем выстрелил
безошибочно – если бы я не успел подставить многострадальную левую
руку (каюсь, рефлекторно), получить бы мне в забрало с
непредсказуемым результатом, вплоть до нокдауна. Но и так он меня
чуть не своротил с места, придавив массой, а предплечье пронзила
резкая боль. Процесс сей сопровождался мерзким хрустом, так что
сомнений в том, что я еще и свеженьким переломом обзавелся,
практически не осталось. Хорошо если единичный, а если тварь мне
кость раздробила? Челюсти между тем давили все сильней и сильней, к
тому же зверь начал с рычанием трясти башкой, усугубляя эффект.
Такое ощущение, что гидравлическим резаком мне пытались конечность
отчекрыжить, и пока что спасала только кевларовая ткань с
мембраной. Ключевое слово здесь именно «пока», но, на мое счастье,
подстегнутый адреналином мозг дал команду, и правая рука почти без
участия сознания потянулась к противнику. Упереть ствол «кольта» в
бок зубастику не получилось, но я и не стремился к этому, а просто
раз за разом жал на спуск, направив оружие, что называется, «в
область». Торса, ребер, задних ляжек – какая разница? Главное, что
сработало: после третьего выстрела тварь обреченно взвыла и рухнула
на брюхо. Агония длилась недолго, но я сполна ощутил ее на
собственной шкуре – челюстей зверь так и не разжал, так что
конвульсии передавались на мою поврежденную конечность, к тому же
отягощенную безвольной массой туши. Наконец существо окончательно
затихло, и я в изнеможении откинулся на спину, уронив правую руку
на мох вдоль тела. Обороняться в данный конкретный момент я был не
в состоянии.